Пусть вспыхнет пламя. Барталомей Соло

что ты крутишься у фонтана на площади, но так ни разу и не решилась на это. Давай, Лара, почитаешь у меня дома – никакого риска.

      – Неужели ты готов на это, чтобы трахнуть меня?

      – Не в этом дело, – оглядываясь, сказал он. – Я вижу, что у нас есть кое-что общее. И я хочу раскрыть тебе этот дивный новый мир. Дело не в сексе вовсе, не хочешь и не надо.

      – И что у тебя есть? – помолчав немного, спросила Лара.

      – Больше шестисот книг, – ответил Тони, и глаза Лары едва не вылезли из орбит. Она даже рот открыла от удивления.

      – Шестьсот? Ты правду говоришь?

      – Правду, Лара. Можешь убедиться в этом сама.

      – Сколько баллов ты потратил на них?

      – Достаточно, чтобы пять лет жить на Острове. Экономил на всём каждый день. Но за это время я прожил сотни жизней и не жалею об этом ни на секунду.

      – Ты и вправду псих, Тони. Но я хочу это видеть.

      Она сбросила фартук и принялась готовиться к закрытию бара.

* * *

      Они шли по безлюдной улице, тёмной и пустынной. Дул лёгкий летний ветерок, гоняя в воздухе спёртую вонь. По остывающему асфальту летали обрывки газет и листовок. Где-то вдали шумела автострада – всё ещё живая и полная автомобилей. В окнах жилых домов уже почти не горел свет, лишь изредка мелькали разными цветами отражающиеся в стекле огни развлекательных шоу. Рабочие ложились спать рано. Тони оглядывался через плечо.

      – Ты уже сделала свой выбор? – спросил вдруг он, разорвав тишину.

      – О каком выборе ты говоришь? – спросила в ответ Лара. Не сразу, выждав немного.

      – Сама знаешь. Я говорю о самом главном выборе в жизни, который мы делаем в день двадцать первого рождения.

      – Ты об этом, – она сделала вид, что улыбнулась, но эта улыбка была грустнее любого плача. – У меня ещё есть сорок один день, чтобы поразмыслить как следует. Да и что тут решать? Получить сперму от неизвестного мужика, быстро родить и жить дальше. Вот каким будет мой выбор. Не вижу смысла создавать официальную пару – слишком много хлопот. К чему это, если ребёнка всё равно забирают? Говорят, это самое трудное – отдать своего ребёнка. Хотя все привыкают. Как думаешь, здесь, в А-17, есть твои дети?

      – Сложно сказать, – Тони пожал плечами. – Я сдаю сперму каждый месяц на протяжении четырёх лет. В теории, конечно, это не исключено, но сам процесс весьма сложный. Да и не хочу я этого знать.

      – А ты о том, чтобы создать пару, когда-нибудь думал? – вдруг спросила Лара.

      – Пару? – Тони усмехнулся. – Это слишком сложно. Сначала пройти все медицинские и психологические тесты на совместимость, потом подписать кучу документов, а потом ещё и жить вместе. Да, у пар есть свои привелегии… Но я скорее одиночка, нежели человек, который будет делить с кем-то пространство.

      – Вот и я того же мнения. Никогда не понимала, как люди уживаются вместе на протяжении нескольких лет. Мы все ведь такие разные…

      – Говорят, в старом мире всё было иначе.

      – Говорят много чего, вопрос в другом – стоит ли слушать?

      Они подоспели к дому Тони, когда на часах уже было 22:51. Начинался