Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь. Виктория Падалица

Питер, тем временем, доедал бутерброд, украденный со стола.

      Глава 4. Муки совести

      Этим же утром позвонила Алена и напросилась в гости. Я заподозрила неладное, ведь она никогда не приходила в такую рань. Для Алены утро обычно начиналось ближе к вечеру. Да и к тому же голос у нее был дюже расстроенный.

      Прибрав «улики» в спальне, я направилась в зал и, присев на диван, стала дожидаться Алену, теребя пальцем кусочек пледа. Меня терзали муки совести. С одной стороны, я не знаю, как теперь глядеть в глаза подруге. А с другой, до сих пор не понимаю, как меня, прежде разумную, угораздило во второй раз оказаться в одной постели с Маркусом. Не понимаю, что со мной творится, когда он рядом! Не могу противиться, и все тут! Не хочу…

      Наконец, звонок в дверь.

      – Привет! Как все прошло? – Алена влетела в гостиную. Действительно, она расстроена. – Рассказывай! Ты встретилась с ним?

      Мои глаза забегали по сторонам, и я, по-дурацки ухмыльнувшись, пожала плечами. Потом покраснела и отвела взгляд.

      – Ну чего? Я сгораю от нетерпения! У вас было? Значит было! Ну как он? Как его зовут? – Алена настырно требовала подробностей.

      – Ах, его! мм… – я искала в памяти возможные немецкие имена, но голову именно в этот момент, как назло, отшибло напрочь. Я не нашла ничего умнее, как ответить, – звать Адольф.

      – Адольф?! – удивилась Алена, – Странное имя. Ты уверена?

      – Вроде так его звали, не запомнила. Он говорил с ужасным акцентом, и я мало что поняла из того, что вчера…

      – Хочешь сказать, что не запомнила имя того, с кем переспала, Марго? – Алена сейчас выглядела, как самая настоящая сова. – По глазам вижу! По глазам! И он тебе понравился! А Маркус?

      – Что Маркус? – ее вопрос насторожил меня.

      – Он вчера был с вами? А во сколько он ушел от вас?

      Я не знала, что ответить, чтобы было более правдоподобно и не нашла ничего лучше, чем сказать, что не помню и этого.

      – Так сильно надралась? – она покосилась на меня крайне неодобрительно.

      – Ах, да. Наверное, этот Адольф что-то мне подмешал в бокал… Череп трещит по швам! – я изобразила стреляющую боль в голове и душераздирающее похмелье.

      – Тогда я сама спрошу Маркуса про этого твоего Адольфа. Заодно, и повод позвонить нашелся! – Алена достала мобильник, и, позвонив ему, тут же принялась гаркать на немецком.

      От этой тошнотворной плаксивости я поспешила спрятаться на кухне. Питер смотрел на меня жалобным изнеженным взглядом.

      – Ну что тебе? – гневно спросила я, не в силах побороть ревность. Пес положил морду на колени. – Эх, Питер… Как долго будет продолжаться это вранье? Или стоит рассказать всю правду? Или все-таки нет? Что будет дальше? – Питер заскулил, заставив себя погладить. – Думаешь, его стоит отпустить? Алене не понравится это…

      – О чем вы? – неожиданно для нас Алена вошла в комнату.

      – Ни о чем, так… – я выпрямилась и посмотрела на нее. – Поговорила с Маркусом? Вы поссорились?

      – Да, поскубались вчера. – она перевела дыхание, провела ладонью по волосам. – А сегодня он все мне рассказал.

      – О чем? –