Учитель стал директором (сборник). Леонид Аронов

карьеру руководителя, как и вы, – откровенничал Александр Степанович. – Едва я стал председателем правления колхоза, произошло неприятное событие: ночной сторож украл телёнка. Я возмущался, негодовал, метал громы и молнии, вызвал милицию; мужика за кражу арестовали и осудили на два года. Не буду дальше распространяться, но таким манером я проработал некоторое время. С точки зрения коммунистической морали, я чувствовал себя идеальным человеком, но на своей шкуре ощутил, что люди меня считали дрянью, мерзавцем и то и дело подстраивали мне всякие пакости. И вот эта моя принципиальность, которой нас так долго обучали в школе и институте, стала, знаете, ослабевать. Я понял, что надо хитрить, ловчить, мудрить и плутовать. А главное – договариваться. Я научился держать в железной узде весь коллектив, в том числе алкоголиков, воров и бездельников, и заставлять их работать, приносить пользу хозяйству. Признаюсь честно, не всегда по закону. И что получилось? С точки зрения государственной морали, я стал скверной, преступной личностью, хоть без суда меня в тюрьму сажай. Но люди меня стали уважать, ценить, любить и бояться. К примеру, сегодня утром вот тут, – председатель показал указательным пальцем на пол перед дверью, – стоял на коленях механизатор, такой громадный мужик, что его и колотушкой Богдана Хмельницкого с ног не сшибёшь, и, чуть не плача, умолял меня: «Степаныч, прости!» А дело вот в чём: он один из лучших механизаторов, однако проворовался. Я сквозь пальцы смотрю на тех, кто чуть-чуть украдёт. И вот он вообразил, что ему всё с рук сойдёт, и попытался утащить много. Я его со своими людьми, как говорится, поймал на месте преступления. Он испугался: если подам на него в суд, то придётся ему долго видеть небо в клеточку. Он умолял меня простить. Я, конечно, простил. Но как? Он сегодня сдал на склад всё похищенное и согласился отработать неделю бесплатно в пользу колхоза. Я его заверил, что мы не будем предавать гласности факт его воровства. Он и такому исходу дела рад. Ещё бы: у него сын учится в институте и две дочери старшеклассницы. Отсюда мой вам совет: если хотите удержаться на руководящей должности, забудьте о принципиальности. Да-а-а. Жизнь – жестокий экзаменатор, но, в отличие от института, никто нам при принятии важного решения не прочтёт лекцию, как поступить в данном конкретном случае. Приходится самому решать, что и как делать. Оценка нашим поступкам – благополучие нашей семьи, а, то и безопасность жизни. Такие вот пироги с грибами. Что касается завхоза Гребешковой, то я ни в коем случае не буду вмешиваться в ваши отношения с ней. Я знаю её положительные и отрицательные стороны характера. Есть такое, о чём мужчины не говорят. Теперь конкретно о нашей совместной работе. Для вас важнейшая задача на данный момент – ремонт школы, заготовка дров для школы и для учителей. Всем, что в наших силах, поможем. И не стесняйтесь: требуйте всё, что вам нужно. С восьми утра я в своём кабинете принимаю работников по неотложным текущим делам, в шесть вечера – планёрка на следующий