Чего желает повеса. Кэролайн Линден

вещи мужа, чтобы как-то выжить…

      – Печальная история, – усмехнулся Дэвид. – Жаль только, что выдуманная от первого слова до последнего. Может, ты не в курсе, но воровство – преступление. За это и повесить могут.

      Ни один мускул не дрогнул на ее лице, она все так же смотрела на него, и в эту секунду экипаж остановился.

      – Вот и отлично: мы на месте, – с опасной улыбкой заявил Дэвид и добавил: – Может, все-таки скажешь правду? Даю последний шанс.

      – Правду? Но ведь я уже говорила, что…

      Она не договорила и посмотрела в окно. Кучер, как ему и было приказано заранее, проехал по улице и завернул в проулок позади ломбарда Бердока. Хозяин уже ждал их у черного входа.

      Дэвид молча открыл дверь, однако ногу со скамьи не снял. Бердок подошел ближе и, заглянув внутрь, сказал:

      – Да, это она, а продала мне вот что.

      Он протянул руку и раскрыл ладонь, где лежала булавка с жемчужиной и карманные часы, украшенные рубинами.

      – А где же печатка? – нахмурился Дэвид.

      – Она ее не принесла, – пожал плечом Бердок.

      – О, сэр! – с мольбой воскликнула лжевдова. – Неужели вы с ним в сговоре? Этот негодяй похитил меня и не отпускает. Пожалуйста, помогите мне!

      Бердок окинул ее своим непроницаемым взглядом и снова повернулся к Дэвиду.

      – Так что насчет печатки? – напомнил Дэвид.

      – Она сказала, что передумала, решила оставить на память о супруге.

      Дэвид бросил на него подозрительный взгляд, но Бердок отступил назад, беспомощно развел руки и воскликнул:

      – А что мне оставалось делать? Не обыскивать же! Думаю, вы справитесь с этим лучше меня.

      Дэвид повернулся к девушке, сидевшей напротив, – побледневшей от страха, но от этого не менее красивой.

      – Да, думаю, вы правы, – усмехнулся Дэвид и стукнул кулаком по крыше. – Поехали!

      Взгляд девушки заметался между его лицом и драгоценностями в руке, и едва слышно она проговорила:

      – Отпустите меня. Пожалуйста, сэр, умоляю вас…

      – Конечно, что же еще тебе остается. – Он поднял за цепочку карманные часы. – Их ведь украли в дилижансе, да? Они принадлежали тому толстяку, от которого пахло луком. Как же его звали?

      Дэвид поворачивал часы то одной стороной, то другой, делая вид, что рассматривает, а сам краем глаза наблюдал за девушкой. Она сидела напряженно, вцепившись пальцами в обивку сиденья, и походила на готовую к прыжку кошку. Наконец, положив часы в карман, он сказал:

      – Впрочем, это не важно. Я сообщу полиции, и там сразу узнают его имя.

      Девушка ничего не сказала, лишь пристально посмотрела на него, а он продолжил беспечно – так, словно говорил о погоде:

      – Как я понимаю, ты сообщница тех разбойников. Иначе откуда бы у тебя взялись краденые вещи? К счастью для тебя, они меня не интересуют. Мне нужна лишь печатка. Впрочем, и мои часы тоже: не зря же я потратил столько времени, разыскивая тебя. Как только все вернешь, я тебя отпущу.

      – У меня ничего нет, – сказала воровка.

      – Значит,