Пчелы. Лалин Полл

новый принц! Честь нашему улью! Он сразу был очень хорошеньким? Или это к ним приходит, когда поднимается мех? Как бы я хотела…

      – Сестра Ворсянка, скольких кормилиц вы потеряли?

      – С последней инспекции? – Сестра Ворсянка насторожилась. – Если сравнить с другими отделами, можно сказать, потерь не было. Мы не то, что полевки, мы ограждаем себя от внешнего мира, избегаем его опасностей, однако и нашей породе случается пострадать. – После этих слов она откашлялась. – Шестерых, Сестра, с последней инспекции. Я их убираю при малейшем признаке беспорядка или намеке на хворь – мы на авось не полагаемся. И, конечно, у нас здесь только чистейшая порода и самые послушные пчелы. – Она снова откашлялась. – Шестерых, Сестра.

      Премудрая Сестра кивнула.

      – А что вы слышите о других отделах?

      – О! Это лишь сарафанное радио, пустые сплетни, которые и запоминать не стоит…

      – Все же вспомните, – попросила Премудрая Сестра, внимательно глядя на Сестру Ворсянку, ее аромат вился в воздухе.

      Флора смотрела вниз, на восковые плитки, но не двигалась. Сестра Ворсянка скрестила руки.

      – Премудрая Сестра, нам в Питомнике жаловаться не на что, пищи в избытке, все нам приносят – мы не испытываем нужды, нам не грозит опасность…

      Однако она явно колебалась.

      – Ну же, Сестра. Снимите с себя бремя, – сказала Премудрая Сестра спокойным, добрым голосом, и собеседница осмелилась поднять на нее глаза.

      – Ходят слухи, что этот сезон испорчен дождем, что цветы дичатся нас и гибнут нерожденными, что полевки падают в воздухе и никто не знает, почему! – С этими словами она судорожно дернула свой мех. – Говорят, нас ждет страшный голод, все новорожденные умрут, а мои маленькие кормилицы так беспокоятся, что я боюсь, как бы они чего не забыли. – Она покачала головой. – Не то чтобы такое с кем-то уже было, Сестра, никогда, ведь за ними так строго смотрят, всегда рядом охрана, так что, даже если бы они могли считать… можете убить меня, если это не так.

      – Мне не требуется ваше разрешение.

      Сестра Ворсянка разразилась смехом и протянула одну из своих рук.

      – О Премудрая Сестра, мне так хорошо от ваших шуток – теперь, когда поделилась своим бременем, я больше не боюсь!

      – В этом роль Медовки: освобождать от страхов всех, весь улей.

      От Премудрой Сестры распространился умиротворяющий аромат, наполнив комнату.

      – Аминь, – сказала Сестра Ворсянка. – Пусть не оставит мужество породу Артишока.

      – Что? – спросила Флора. – Что они делают?

      Вопрос вырвался раньше, чем она успела подумать.

      Сестра Ворсянка воззрилась на нее в негодовании, сразу забыв о собственном беспокойстве.

      – Она говорит? Какое бесстыдство! Премудрая Сестра, прошу простить мое любопытство, но объясните мне причину ее присутствия. Если для уборки, тогда я присоединю ее к следующей группе. Но я надеюсь, теперь не все уборщицы обладают даром речи, ведь иначе нас ждет жуткий переполох! – Она метнула злобный взгляд на Флору. –