Пчелы. Лалин Полл

но всякий раз, когда она пыталась что-то выговорить, ее язык сковывала странная истома, и она почувствовала слезы в глазах.

      – Успокойся, дочка, – сказала Королева мягко. – Я слышала, что ты прочитала их все. Я тоже когда-то знала их, но это было множество яиц назад, и я многое забыла. – Она улыбнулась и погладила Флору по лицу. – Ты восстановишься.

      Флора прильнула к своей мудрой и прекрасной матери, впитывая всем телом целительный аромат Ее Любви. Он изменился самым тонким, но отчетливым образом. Что-то обновилось в его молекулярной структуре, но едва Флора вдохнула глубже, Королева изогнулась и задышала тяжело и с болью.

      – Мать! – Флора подскочила на месте. – Что такое? Мне позвать кого-нибудь?

      – Нет. – Она сжала руку Флоры и притянула ее назад. – Нет, останься со мной.

      Приникнув вплотную к Королеве, Флора ощутила, как волна дрожи прошла через их тела.

      – Пресвятая Мать, позвольте, я их позову…

      – Нет! – сказала Королева с болью в голосе. – Нам не нужны помощницы.

      А затем боль, откуда бы она ни пришла, отступила, и Королева отпустила Флору. Она изогнула свое длинное брюшко и уселась удобнее.

      – Наше Размножение прошло как положено, Мы наполнили жизнью каждую колыбель, не так ли?

      Флора не могла говорить, поскольку в ее теле все еще отзывалась боль Королевы.

      – Если бы Мы пропустили даже одну, Наши леди сказали бы об этом – это их обязанность, но они не сказали, значит, все должно быть хорошо. – Ее Величество сделала глубокий вдох. – Это, должно быть, из-за холода – в Нашем улье не холодно, дочка?

      – Мне не холодно, Пресвятая Мать, – сказала Флора. – Но говорят, мой мех такой жесткий, что моя порода ничего не чувствует.

      Королева улыбнулась, и ее аромат снова сделался сильным.

      – Все хорошо. Но не говори об этом ни с кем, ты поняла? – И с этими словами Королева окутала своим благоуханием антенны Флоры и прошептала: – Обещай мне.

      Зачарованная, Флора кивнула:

      – Обещаю…

      Королева поцеловала ее в голову.

      – Иди.

* * *

      Никто из фрейлин не поднял на Флору взгляда, когда та появилась из святилища Королевы. Когда она присела с ними, все, кто был рядом, встали и отошли. Леди Кровохлебка всадила в пяльцы золотую иголку.

      – Леди Кровохлебка, простите меня, если я вас обидела…

      – Меня? Ну что ты. – Леди Кровохлебка улыбнулась, но взгляд ее был холодным. – Твоя дерзость достойна трутня, но здесь она просто неуместна.

      Все леди услышали в коридоре шаги, за которыми последовал робкий стук в дверь.

      – А! Входите, – сказала Леди Кровохлебка, вставая.

      Вошла совсем молоденькая пчела, тоже Кровохлебка, ее мех был уже расчесан и уложен, как подобает королевским фрейлинам. Она сделала безупречные книксены перед каждой леди, смиренно потупив антенны.

      – Флора-717, – объявила Леди Кровохлебка, – твое время с Королевой истекло, а вместе с ним и все привилегии доступа. Уходи сейчас же.

      – Сейчас?