На факультете ин.яз. Душанбе. Джурахон Маматов

и как, дошло до тебя, что такое перфектные времена? – шутя, спросил я Зарину.

      – Да, немного, – неуверенно ответила она.

      – Главное, пойми, не употребляй прошедшее время вместо перфектного. Не говори: «I did», а скажи: «I have done». Хотя на русский язык и то и другое переводится одинаково: «я сделал», но тут есть нюанс. «I did» – ты сделал когда-то, а «I have done» – только что или недавно.

      – You have bought the tapes right now[9], правильно? – с лукавой усмешкой посмотрела она на меня.

      – Умница, – ответил я и ущипнул её за щеку.

      Так, беседуя, мы дошли до Главпочтамта. Зарина повернула в сторону кинотеатра Джами (она жила у военторга), а я пошёл прямо – в сторону старого аэропорта.

      – До завтра, – протянула она мне свою руку.

      – Пока.

      Зачёт по грамматике она сдала, но наши встречи продолжались. После лекций мы часто бродили вместе по Душанбе. Иногда заходили в «Восточное кафе» напротив парка Ленина и за мороженым часами могли болтать ни о чём, а иногда могли накупить кучу газет (кажется, она всегда покупала «Ровесник», а я «Аргументы и факты») и сидеть в парке, пока не прочтем их от корки до корки.

      – А правда, что американцы высадились на Луну? – могла она задать вопрос ни с того ни с сего.

      – Не знаю, меня они с собой не взяли, поэтому точно сказать не могу, – отвечал я.

      Потом она могла долго молчать и вдруг спросить:

      – А Атлантида существовала?

      – Да, конечно, вот я, например, Атлантид, только ты никому не говори, хорошо? – говорил я с серьёзной физиономией.

      Она закрывала лицо газетой и через пять минут могла залиться громким смехом.

      Бывали дни, когда после лекций мы сидели в какой-нибудь пустой аудитории и молчали, глядя за окно на чинары и тополя. Нам было комфортно даже молчать вместе. Наверное, так бывает с очень близкими людьми. Но тогда мы об этом не задумывались. Просто встречаются иногда люди, с которыми тебе всегда хорошо и комфортно. Зарина, наверное, была одной из них.

      Нам казалось, что так будет всегда. Будут вечные чинары и тополя, будет вечная Апаи-Хасият со своими вкуснейшими самбусашками, будут вечные мальчишки со своими фисташками и будут вечные студентки – таджички, узбечки, русские, осетинки, армянки, казашки и кореянки. Будет вечный Душанбе и незыблемый СССР. Жизнь текла размеренно и мирно. Но это был последний год существования уникальной интернациональной семьи – семьи советских людей. Даже в страшном сне никому не могло присниться, что эта страна скоро исчезнет. Это был апрель 1991 года. А в декабре того же года СССР не стало…

      Это было похоже на насильное разлучение матери с детьми. Детей поселили в детдом под названием СНГ, и они ещё долго и наивно верили, что мама вот-вот вернётся. Но она не вернулась. Некоторые и до сих пор продолжают верить, что смогут увидеть её снова.

      Ровно через год началась печальная война. По улицам Душанбе грохотали БТР и танки. Те самые прекрасные аллеи, по которым

9

Ты купил кассеты только что. (англ.)