Сквозь пепел и прах. Светлана Волкова

сами, лорд Боркан. Зачем мне знать, что Крамах укрепляет взаимосвязи между провинциями? Как и через кого он это делает? Закономерный вывод – для того, чтобы помешать ему.

      Боркан побагровел.

      – Сепаратистка! – выплюнул он. Жа'нол усмехнулась.

      – Милорд пытается оскорбить меня. Розали, тебе известно, что означает слово «сепаратист»?

      – Бунтовщик, миледи. Предатель короны.

      – А откуда оно пошло?

      – Сепарация. Мятеж. Измена.

      – Это все, что ты знаешь об этимологии сего слова?

      – Да, миледи…

      Розали растерялась. Она не понимала, к чему клонит хозяйка. Еще меньше она понимала, зачем нужен этот разговор при распятом на тренажере пленнике. И ей было тревожно за себя. Почему она здесь, почему ее заставили смотреть и слушать. Леди Жа'нол сказала:

      – На вашем древнем языке слово «сепарация» означает отделение. Отделение побега от ветви, дитя от матери. От чего-то большего, с тем чтобы дальше расти самостоятельно, идти собственным путем. Дорогой, которую выбрал ты сам. Я обожаю сие слово. Оно означает – самодостаточность. Зрелость. Сепарация – это свобода, выбор, развитие. Оперенный птенец вылетает из гнезда, когда созрел для полета. В вашем мире люди удерживают друг друга, не дают отделиться. Так же ведут себя и страны. Это не путь зрелости. Зрелый человек отличается от дитя тем, что умеет отпускать. И умеет уходить от того, кто больше него. Или что больше него. От родителя. От государства. От бога. А то, что меньше него, он отпускает от себя, как повзрослевшее чадо. Зрелое государство отпускает землю, которой стало тесно у него под крылом. Зрелое божество отпускает служителя, когда тот перерос служение. Лишь те люди, страны и боги цепляются за детей, земли и приверженцев, которые в своем сознании сами еще малые дети. Потому что лишь ребенку дозволительно цепляться за родителя, но не взрослому удерживать выросшее дитя. Благодарю за комплимент, лорд Боркан. И прощайте. Мы с Рози оставляем вас. Друг мой, – обратилась она к Че по-ка’дарски, – когда закончишь с милордом Борканом, разберись и с ним, пожалуйста, – она кивнула на безногого наемника, тихо завывавшего все это время. – Не надо оставлять его здесь в таком виде.

      – Не вопрос, – ухмыльнулся белобрысый.

      – Пойдем, Рози. Поможешь мне составить письмо.

      Когда женщины вышли из тренировочного зала, из-за двери донеслись пронзительные вопли Боркана.

      – Миледи… Че убьет его?

      – Да, милая. Тебе его жалко?

      Розали замялась.

      – Он ужасно противный. И злой. Но Че слишком жесток… Даже Боркан не заслужил такого.

      Жа'нол пожала плечами.

      – Возможно, не заслужил. Но Че такой, какой есть. Ему нравится причинять людям боль. Если я буду запрещать ему делать это с такими как Боркан, он может переключиться на таких, как ты. Ты хотела бы, чтобы на месте нашего кромского друга оказалась какая-нибудь юная невинная малышка?

      Розали помотала головой.

      – Я тоже. Так что пусть играется с мерзавцами вроде Боркана. Че на своем месте. Пойдем ко мне в кабинет.