Незнакомка из Уайлдфелл-Холла. Энн Бронте

вздохом. – Лишь бы ваше доверие не оказалось обмануто.

      И она посмотрела на меня с такой печальной нежностью, что мое сердце чуть было не оттаяло, но в ее глазах мелькнуло что-то очень неприятное, и я удивился, как они вообще могли меня восхищать: открытое лицо старшей сестры с маленькими серенькими зенками показалось мне гораздо милее. Правда, в тот момент я был вне себя из-за Элизиных инсинуаций в адрес миссис Грэхем – лживых, в чем я был уверен, знала она это или нет.

      Однако в тот раз я больше ни слова не сказал на эту тему, да и прочие меня особо не занимали. Чувствуя, что не в силах восстановить душевное равновесие, я вскоре откланялся под предлогом дел на ферме, куда и направил стопы, не забивая себе голову мыслями о возможной правдивости таинственных слухов, интересно было лишь, в чем их суть, кто их распустил, на чем они основаны и как целесообразнее пресечь их или опровергнуть.

      Через несколько дней после этого мы устроили очередной домашний праздник, на который были приглашены всегдашние наши друзья и соседи, в том числе и миссис Грэхем. Теперь она не могла не явиться, сославшись на темный вечер или ненастную погоду, и, к моему большому облегчению, пришла. Без нее мне все это сборище показалось бы невыносимо скучным, но ее появление словно вдохнуло в наш дом новую жизнь, и, хотя мне нельзя было ни пренебрегать ради нее другими гостями, ни надеяться всецело завладеть ее вниманием, я предчувствовал, что этот вечер будет событием знаменательным.

      Приехал и мистер Лоренс. Он явился, когда все гости уже собрались. Мне было любопытно, как он поведет себя с миссис Грэхем. Но, удостоив ее лишь легким поклоном, войдя в гостиную, и учтиво поприветствовав остальных, Лоренс расположился между матушкой и Розой, в некотором отдалении от молодой вдовы.

      – Нет, вы видели, а? Какая искусная игра! – прошептала Элиза, сидевшая рядом со мной. – Разве по ним не скажешь, что они совершенно незнакомы?

      – Почти незнакомы. Но что с того?

      – Как это что?! Почему вы делаете вид, будто ничего не знаете?

      – Чего не знаю? – спросил я с таким раздражением, что она вздрогнула и прошептала:

      – Тише! Ведь могут услышать.

      – Так объясните же наконец, что вы имеете в виду, – ответил я, понизив голос. – Не выношу загадок.

      – Да, но, видите ли, я не поручусь за истинность… все-таки с чужих слов… Но неужели вы не слышали?

      – Ничего я не слышал, разве что от вас.

      – Да вы просто не хотите слышать! Любой вам скажет… Но я знаю, вы только разозлитесь на меня, если я это повторю, так что мне лучше держать язык за зубами.

      Элиза плотно сжала губки и сложила руки на коленях, напустив на себя вид оскорбленной невинности.

      – Если вы не хотели меня разозлить, нечего было вообще его распускать, или уж сразу бы честно выложили все как есть.

      Она отвернулась, достала носовой платок, поднялась и отошла к окну, где простояла некоторое время, очевидно, распустив нюни. Я испытывал смешанное чувство изумления, досады и стыда – не столько за свою грубость,