Крест командора. Александр Кердан

всеми, кто причастен к смерти его отца – царевича Алексея, Ушаков суровой кары избежал, отделался ссылкой в деревню.

      Новая императрица вернула его в столицу, снова сделала сенатором, пожаловала личную парсуну для ношения на груди и отдала под начало вновь созданный государев ареопаг. Ушаков, истосковавшийся по любимому делу, взялся за работу. Да так рьяно, что даже видавший виды палач Фёдор Пушников не выдержал, нынче ночью взмолился:

      – Смилуйтесь, ваше превосходительство, дайте роздых! Третьи сутки плеть из рук не выпускаю…

      – На том свете отдохнёшь, – ответил Ушаков и продолжил допрос.

      Дело, которым он занимался, того стоило. Оно требовало немедленных действий. Именно по этому делу он нынче и пригласил служителя, рекомендованного Хрущовым.

      Пока тот не явился, Ушаков вспомнил ещё раз все подробности ночного допроса, покрутил локон парика, мечтательно пробормотал:

      – Эх, мне бы столько соглядатаев, как у начальника тайного ведомства в Париже! Подумать токмо, в одном городе более полутысячи фискалов имеет, да ещё «чёрный кабинет» для перлюстрации писем и особых агентов для слежки за иностранцами… Далеко пока нашей канцелярии до такого размаху. Но, как говорится, нет худа без добра.

      Тут подумалось Ушакову, что хотя и малый штат сотрудников в канцелярии, а подручных у них немало. В первую очередь это – люди служилые: коменданты, курьеры, гренадеры, моряки – все, кто по распоряжению Тайной канцелярии занимается розыском и задержанием. Здесь и православные священники, которых ещё в 1722 году по воле Петра Синод обязал открывать властям тайну исповеди, если речь идёт о государственном преступлении. А сколько таких среди простого люда, кто первым услыхал грозное «слово и дело» и тут же волочёт товарища на съезжую… Тут уж точно не зевай, хватай вскричавшего или того, на кого он перстом указал, а то, гляди, сам под разделку попадёшь!

      Есть у тайного ведомства помощники добровольные – те, кому сыск, доносительство и подглядывание близки, так сказать, по породе, доставляют душевное, а то и физическое удовольствие и, конечно же, материальную выгоду: имущество врагов империи, по указу 1713 года, достаётся именно отличившимся доносителям. Анна Иоанновна, благословенно будь её правление, эту добрую традицию поддержала. Один из первых указов новой императрицы обязал подданных «доносить на ближнего безо всякого опасения и боязни того же дни. А если в тот день, за каким препятствием не успеет, то, конечно, в другой день, ибо лучше донесеньем ошибиться, нежели молчанием…».

      Размышления Ушакова прервал осторожный стук в дверь.

      – Входи! – громыхнул он.

      Вошедший отрапортовал:

      – Чиновник для особых поручений Дементьев, ваше превосходительство! – голос у него подрагивал.

      «Боится, а ещё для особых поручений… – отметил Ушаков. – Что ж, страх в нашем ремесле вещь немаловажная, а иной раз даже полезная».

      Он внимательно оглядел Дементьева: ростом не удался, но скроен