За гранью слов. О чем думают и что чувствуют животные. Карл Сафина

Сейчас она тянет голову по направлению к Джоди, и у обеих «текут» височные железы.

      Джоди расправляет уши.

      – Это значит, что она слушает, – поясняет Вики. – А теперь видите, как Джоди повела ухом? Это она отвечает. У них идет разговор.

      Но почему мы его не слышим?

      В голосе Вики начинают звучать зловещие нотки:

      – Иногда мы ничего не слышим, просто чувствуем: слоны рядом. Или, наоборот, чувствуем, что их нет. Это ощущают все, но почему – никто не знает. Мы бессознательно улавливаем какие-то еле различимые сигналы. Думаю, это реакция организма на инфразвук.

      Диапазон слоновьего голоса равен десяти октавам, от инфразвукового рокота до трубного рева, в полосе частот от восьми до десяти килогерц. Эксперименты с использованием аппаратуры, способной делать звуки сверхнизких частот доступными для слухового восприятия, доказывают: когда возбуждение слона достигает такого уровня, что височные железы начинают «течь», он дополнительно выражает эмоции голосом. Другое дело, что эти сигналы, хотя и достаточно громкие, находятся в сверхнизком диапазоне частот, то есть ниже порога слышимости.

      Инфразвуковые волны распространяются не только в воздухе, но и в земной коре. Слоны в состоянии улавливать инфразвуковые колебания, недоступные человеческому уху, источник которых находится на расстоянии нескольких километров. Их повышенная восприимчивость к сверхнизким частотам обусловлена строением уха, костной проводимостью и наличием нервных окончаний, которые делают пальцы, подошву и кончик хобота особо чувствительными к колебаниям. Таким образом, часть голосового общения слонов идет по земле и воспринимается подошвенными частями ног. (Способность улавливать колебания, распространяющиеся в земной коре, может объяснить, почему слоны бегут из прибрежной зоны, предчувствуя цунами.)

      Доступное человеческому слуху урчание проходит по верхней границе инфразвукового диапазона, как если бы в сложном многозвучном аккорде нам были слышны только верхние ноты. Если провести аналогию с домом, то у здания с полноценным цокольным этажом нам доступен лишь чердак под самой крышей.

      Урчание слонов различается по звуковой структуре. Его амплитуда, частота и продолжительность меняются в зависимости от ситуации: при напряженном противостоянии одно, при дружелюбном общении другое. Сказать про слона, что он урчит, – все равно что сказать про человека, что тот смеется, а ведь смех при разных обстоятельствах может варьироваться от вежливого смешка до саркастического хмыканья, а если изменить громкость, получится хохот. То же самое с урчанием: возможны варианты.

      – Многое из того, что они говорят, мы услышать не в состоянии, – рассказывает Вики, – но мы видим какие-то, казалось бы, незначительные вещи: как в разговоре возникает пауза, как чуточку меняются их позы. Иногда, призывая кого-то, слон морщит лоб. Если стоять перед ним в этот момент, то почувствуешь волну, которая проходит насквозь, на уровне солнечного сплетения или грудной клетки.

      Но