Про золотую рыбку (сборник). Андрей Киров

Да ещё с Яковлевичем, когда он пьяный, чтобы колбасы выпросить! А так больше никто.

      – Правильно! Смотри, больше ни с кем не разговаривай! А то узнают хитрожопые мэны, замучают экспериментами в своих лабораториях, или в цирке развлекать дебильную публику, или ещё хуже маньяки в белых халатах заберут изучать, военщину подключат, будут тебе в задницу совать всякие штуки типа счётчика Гейгера!

      – А в задницу-то зачем?

      – Для опытов! Чтобы тебя можно было эффективнее использовать против противника!

      – О-кей! – согласился пёс. – Ни с кем не буду разговаривать! Я уже и сам по опыту знаю, что ничего хорошего из этого не получится – разговаривать по-человечески с вами – грёбаными гомосапиенсами!

      Последние два слова из его фразы я сделал вид, что не расслышал, только удивился, что собака знает и ненормативную лексику и даже может на ней грамотно говорить, видимо, нахваталась от наших заводчан, кивнул псу и двинул из цеха в заводской пункт медпомощи в лице рослой, красивой стройной дамы по имени и отчеству, как я написал выше. Её кабинет находился в конторе на первом этаже, под кабинетом директора.

      Когда мы зашли в приёмную здравпункта – узкую комнатёнку с развешанными по стенам плакатами на тему производственного травматизма и заболеваний, передающихся половым путём с соответствующими картинками, я увидел скукожившуюся в уголке дивана с жёстким, как панцирь носорога, продавленным сиденьем, секретаршу, комкавшую у лица носовой платок. Покрасневшие глаза, волосы в беспорядке, блузка расстёгнута. Непонятно, намеренно или нет, но в прореху весьма аппетитно, что у меня сразу, как у завзятого гурмана при виде любимого блюда, потекли слюнки, выглядывали реально высококачественные женские прелести. (А то у некоторых дам только одно название что прелести.) Таких классных женских прелестей верхнего уровня я даже не видел ни на картинах гениальных художников в продвинутых музеях мегаполиса, ни в мужских журналах. У меня дыхание сперло при виде этой непосредственной женской красоты, бьющей сразу наповал, не давая даже несколько секунд на психологическую подготовку для защиты против абсолютного оружия красивой девушки, с одинаковым успехом используемого хоть полной дурочкой, хоть несомненной умницей против мужчин, при условии, что и та и другая может это оружие правильно применить. Чтобы впечатление было ещё драйвовее[32] (сразу видно, что девица была далеко не дурочка), секретарша выгодно подавала свои длинные, потенциально эксклюзивные ноги в полный рост, как бы между прочим, скромно сжав ляжки в нужном месте (с понтом – девственница на выданье), белизна которых не вызывала сомнения даже у пропайпера-джо (т. е. венецианского плотника) и бросалась в глаза в скудном освещении комнаты, резче на фоне чёрной кожаной мини-юбки, какую девушка надевала по прихоти патрона и чтобы позлить других офисных дам, у которых не было таких сногсшибательных ног и коротких юбок (да если бы у них и были такие откровенные юбки-мини, они не осмелились бы их надеть на работу, патрон сразу бы выгнал

32

драйвовее – сильнее, эффектнее