Шмакодявка. Сергей Марксович Бичуцкий

и безостановочно:

      – Ты понимаешь, Сёма, – говорил он после бани уже немного захмелевшему собеседнику, – я прямо сохнуть начинаю, когда не могу думать. Ты, вот, всё спрашиваешь, почему я такой худой, а, вот поэтому и худой. У Варьки всё дела, да дела. С детьми, о чём поговоришь? Только с тобой, раз в неделю, и отвожу душу.

      Семён, прекрасно понимая, что у Никиты слова «думать» и «говорить» означают одно и то же, усмехался и миролюбиво возражал:

      – Да ладно тебе. Никита. Нашёл, из-за чего расстраиваться. Ты мне лучше вот что скажи, – лукаво сверкнув глазами, продолжал Семён, – Варька твоя опять что ли на сносях?

      – Да причём здесь это? – обиделся Никита, понимая, на что намекает Семён, и замолчал.

      – Да что ж ты как дитя малое? Обиделся, что ли? – миролюбиво пытался оправдаться Семён. – Дети – это же радость. Вот и радуюсь за вас.

      – Дети? – мгновенно забыв про обиду, риторически вопросил Никита. – Это верно. Это ты в точку. Вроде галдят, снуют безостановочно, аж в ушах звенит, да в глазах рябит, а подбежит к тебе Санька карапуз, обхватит ручонками брючину, смеётся—заливается ни с того ни с сего, и столько в нём доверия и любви к тебе, что прямо слёзы наворачиваются. – растроганно признался Никита и тут же предложил:

      – Давай-ка, ещё по одной. За детей.

      – За детей? За детей грех не выпить. – согласился Семён. Налили. Выпили. Закусили и приумолкли, каждый думая о чём-то своём. Первым прервал молчание Никита:

      – Слушай, Семён. А за что это Шмакодявка меня не любит?

      – Не замечал. – удивлённо ответил Семён. – А с чего взял?

      – Да я тоже никогда не замечал. А тут как-то намедни иду мимо, а он у сарая в теньке лежит. Слышу – рычит. Даже не поверил. Думал кто-то чужой рядом. Оглянулся, а вокруг ни души, только я и он. Чё в голове у придурка? Он же безбашенный совсем.

      – Не обращай внимания. – успокоил его Семён. – Это, наверное, продолжение концерта.

      – Какого ещё концерта?

      – Я тут как-то вечером случайно увидел, как твоя Варька с Шмаком беседовали.

      Стоят друг напротив друга возле забора и поливают друг друга.

      – С чего это? – удивился Никита.

      – А я почём знаю?

      Глава 5

      Не покривил против истины Семён, когда рассказывал о странных «беседах»

      Варвары с собакой. А история их такова. Как-то Люська, увидев пригорюнившуюся Варю, спросила у неё:

      – Ты чего подруга нос повесила?

      – Да, как тебе сказать?

      – Как есть, так и говори.

      – Ты знаешь, Люсь, порой так устаю, что мочи нет. Так хочется наорать на кого-нибудь или разбить что-нибудь. Пока хватает сил сдерживаться, но порой, так накатит, аж темень в глазах. Боюсь не сдержаться, Люся. Очень боюсь. Так дети же рядом. Они-то, в чём виноваты? Они ж – дети. Нельзя, чтобы видели