Голубиная книга анархиста. Олег Ермаков

А дальше? – спросил водитель. – Там Украина. В Крым?

      – Нет, – сказал торопливо Вася и засмеялся. – Зачем нам Крым?

      Водитель посмотрел на него.

      – Интересно. Всем он нужен, а вам – нет?

      – Земли и так хватает, – отозвался Вася. – Можно и в Сочи погреться у моря.

      Водитель покачал головой и ответил:

      – Не-эт, земли всегда мало.

      – Вы не космонавт? – спросила Валя.

      Водитель посмотрел на нее в зеркало, с шумом выпустил струю табачного дыма:

      – Пфф-фа!..

      Вася кивнул.

      – Вот именно.

      – В космосе тоже идет борьба, – сказал водитель.

      – Между землей и небом война, – напел Вася. – Все как в «Левиафане».

      – Это по Звягинцеву, что ли?.. – поинтересовался водитель. – Он же обманщик и русофоб. Север другой. Север не знал крепостного права. Люди там сильнее, а у него сплошь хапуги и алкаши. На севере свет.

      – Нет, это по Гоббсу, – заметил Вася.

      – А вы, дяденька, с севера? – спросила Валя.

      Водитель хмыкнул.

      – Нет, – сказал он. – Но бывал там, в Архангельске и на Соловках, на экскурсии. Монахи, конечно, основательно устроились. Каналы, башни. Особенно красиво, когда подплываешь: эти все купола вылупляются из моря.

      – Крласота гулаговская, – сказал Вася. – Солж расписал ее здорово.

      – Это кто?

      – Солженицын.

      – Ну… Тут надо смотреть вперед, а не ковыряться в прошлом.

      – Не все прошлое говно, – сказал Вася.

      – Это слишком нехорошо сказано, – ответил водитель. – Зачем же ругать все скопом?

      – Так вы сами сказали.

      – Я имел в виду Солженицына.

      – А правда, нет ночей? И прям светло как днем? – спросила Валя.

      Водитель хмыкнул.

      – Правда. Неужели по телевизору не видела? Или вон по Ютубу?.. Светло, хоть шей. На куполах и крестах свет солнца даже в час ночи.

      – Ой! – воскликнула Валя. – Вася, поедем туда.

      – Там еще зима в полном разгаре, – ответил с неудовольствием Вася. – И полярная ночь вообще. Прлоклятье, – добавил он с отчаянием.

      – А когда же наступит день, чтобы без тьмы? – спросила Валя.

      – Летом, – сказал водитель.

      Некоторое время все молчали, как будто прислушиваясь к ровной работе мотора, шуму дороги, ослеплявшей их радужными сполохами фар. Но встречных автомобилей уже было меньше. А вокруг простирались сероватые поля, уходящие в черноту. По холмам светились иногда деревни.

      – А-у-нас-давно-уже-эта-ночь-давно, – пробормотала скороговоркой Валя. – Не-видать-ни-зги.

      Водитель поймал ее изображение в зеркале.

      – Ничего, утром рассветет, – сказал он.

      – Нет-нет-нет, – затараторила Валя. – Нету-почти-света. Мартыновна улетела. Хотя Матушка вот и вернулась. Но там сейчас ее накроют. Рясами, платками, грязными поцелуями. Фу, пакость какая. На сто шагов не подпускала