Земля обреченная. Игорь Шенгальц

укладываться в одну картинку. Самолеты, которые падали, взорвавшийся чайник, машина, не желавшая заводиться, отсутствие электричества, теперь вот телефоны. Такое ощущение, что со вчерашнего дня перестала действовать вся электроника, полностью и целиком, словно никогда прежде и не работала. А только ли электроника?

      – У тебя же вроде газовая плита? Газ есть?

      Кира покачала головой.

      – Нет, ни света, ни газа, ни воды. Я уже проверяла, когда чай хотела поставить.

      – Ты все пакеты разобрала?

      – Нет, только штуки три успела.

      Я взял свечку и пошел рыться в пакетах, разбросанных в прихожей и после непродолжительных поисков обнаружил искомое. Иван вчера сложил мою часть нашего боевого вооружения в обычный пакет, а сумку забрал с собой. Пистолет, автомат, нож в кожаном чехле, патроны, все было на месте.

      Захватив все это добро, я вернулся в комнату.

      Кира ахнула:

      – Зачем это?

      – Так, на всякий случай…

      Я проверил, стоял ли пистолет на предохранителе. Вроде, все было в порядке, обойма на месте, рычажок сверху.

      Я быстро оделся, накинул пиджак и сунул пистолет в карман.

      – Пойду, выйду, посмотрю, что к чему…

      Кира решительно загородила дверь.

      – Я тебя никуда не пущу!

      Я мягко взял ее за плечи.

      – Я ненадолго, любимая. И недалеко. Не можем же мы сидеть тут ничего не понимая и не предпринимая.

      – Там стреляли… кричали… женщины кричали…

      – Я буду осторожен. Ты никому дверь не открывай, кроме меня. Вообще никому, даже если знакомые вдруг появятся какие-нибудь. Договорились?

      Она кивнула.

      – Ну вот и славно. Ты у меня умница! Ты самая лучшая!

      Я нежно поцеловал ее в мягкие губы, подошел к двери и прислушался. В подъезде было тихо, а сквозь глазок при всем желании невозможно было ничего разглядеть.

      Я перевел рычажок предохранителя на пистолете в положение «огонь», так, на всякий случай, и осторожно открыл дверь.

      Кира стояла позади, я рукой показал ей, чтобы сразу заперлась, и выскользнул на лестничную площадку. За моей спиной тут же щелкнул замок.

      В подъезде было темно, но глаза уже стали привыкать к такому освещению и я смог различить и перила и ступеньки. Осторожно-осторожно, держась одной рукой за перила и выставив перед собой пистолет, я начал спускаться вниз.

      Подъезд словно вымер, а может, так оно и было. Как я не прислушивался, ни малейшего шороха вокруг слышно не было, кроме тихих звуков моих шагов.

      Дверь подъезда тихонько скрипнула и я вышел на улицу.

      Было не так уж темно, как казалось из квартиры. Можно было, хотя и с трудом, разглядеть контуры соседних домов, пару поваленных деревьев поблизости, три или четыре перевернутые машины…

      Вот только туман, появившийся вчера, никуда так и не делся.

      И было очень страшно. Невероятно. Как в детстве, иррационально, до дрожи в коленях.

      Я постарался успокоиться, но получалось плохо.

      Много