Взвейтесь соколы орлами!. Андрей Сиваков

посулил писарю пять рублей (это при его месячном жаловании а 3 рубля и 80 коп) – так он носился, как ужаленный и вскоре всё было готово. Перед самым уходом писарь мне сказал: – Вас ещё позавчера поручик Сигаев спрашивал!

      – А где же он сейчас?

      – Так известно где – под домашним арестом дома и сидит!

      – Спасибо, братец! – и накинул ему ещё пятерку.

      Я мучительно стал вспоминать, кто же это такой, поручик Сигаев в этой жизни. И вспомнил. Ну да, это же Валерочка Сигаев, инструктор в училище по стрельбе из револьвера. Мой добрый приятель и собутыльник. И мы с ним давно на «ты», вне службы.

      На углу Кронверкской я соскочил с коляски, чтобы казаки из личной охраны меня не заметили и зашагал пешком в гости к моему другу, поручику Валерию Павловичу Сигаеву!

* * *

      Казачий урядник Плаксин был явно не в духе. Мадам Катрин, от которой он возвращался, обобрала его до нитки и он решал задачку, как потратить оставшуюся мелочь? Или похмелиться, или взять извозчика и доехать до казармы, а не топать пешком. Впереди него шел какой-то офицерик. Обогнать его, значит придётся козырять. Не обгонять, то придется идти помедленнее, хотя урядник никуда и не спешил. Вдруг на офицерика налетел какой-то рыжий, чумазый парнишка, чуть не сбив его с ног и завопил:

      – Дядь, дай 10 копеек! Дай, кому говорю!!!

      На что офицер вежливо ответил:

      – Может тебе ещё и ключ от апартаментов, где столовое серебро в буфете лежит?

      Парнишка сначала опешил, а потом было хотел бежать, но был пойман за ухо бдительным урядником. Сначала Плаксин выудил из-за пазухи парнишки пухлый бумажник и часы офицера, а уж потом врезал ему по затылку гвардейского леща, снабдив это полновесным пинком. Всё это заняло несколько секунд и чумазый щипач скрылся в подворотне.

      – Ваше благородие! – окликнул он офицера: – Разрешите обратиться?

      Офицер обернулся:

      – Слушаю Вас, урядник!

      – Ваше имущество? – спросил тот и протянул бумажник и золотые часы на цепочке.

      – Да, это моё! Вот же ловок чертёнок, чисто срезал! – удивился офицер и открыв бумажник, хотел было протянуть уряднику сотенную, как вдруг увидел у него на груди Георгиевский крест, а на боку не саблю, а японскую катану. Мгновенно сообразив, что подобное выражение благодарности будет оскорбительным для казака, офицер козырнул и представился:

      – Корнет Романов!

      – Урядник Плаксин! – козырнул в ответ казак.

      – А как вас по батюшке величать?

      – Валерий Сергеевич я.

      – Ну а меня можете называть Андрей Владимирович! Вот что, Валерий Сергеевич. А не зайти ли нам в ближайший трактир и не обмыть ли моё вновь обретённое имущество? Ведь как ни крути, а проставиться я обязан!

      – Ну что же, это дело доброе! Я подобных перспектив, никогда не супротив!

      Когда мы уселись за стол и половой принял заказ, я спросил у урядника:

      – А за что же у Вас крест, Валерий Сергеевич?

      – Да в Манчжурии дело было, Когда японцев с китайцами замиряли!

      – А катана откуда?