Золотой запас Колобка – 2. Сборник. Александр Чумовицкий

на миг не встав со стула,

      долго воплощал ее мечту.

      «Все, готово дело. И отныне,

      ты вовек не будешь облетать,

      и пернатых к югу провожать

      будешь ты зимой – лишь на картине».

      «Вот спасибо! Ты волшебник, Шишкин!

      Вечную весну даруешь ты!..

      Но откуда на бутонах шишки?!

      Где мои привычные цветы?!

      Где мои любимые сережки?

      Где мой славный опылитель шмель?

      Ты, похоже, надо мной смеешься,

      а с меня сошел моментом хмель:

      Только дятлы – мои гости-птицы,

      и не тянет ветви дуб-сосед

      мне навстречу, чтоб не заразиться,

      ведь меня замучил короед…

      А еще, намедни я слыхала,

      скоро грянет праздник-Рождество

      и таких, как я, падет немало!..

      Возврати мое мне естество!

      Ты сожги картину в печке пылкой,

      И ко мне вернется мой наряд!»

      Шишкин же ответил ей с ухмылкой:

      «Живописи, детка, не горят!»

      Наталья Аюпова

      Лесные хроники

      «…у ба-а-а-бушки се-е-е-еренький ко-о-о-злик», – неслась над лесом пьяная песня.

      «Опять поросята гуляют, – печально вздохнул волк. – Козлик! Козел он был, никому прохода не давал, задирал встречного-поперечного».

      «Б-а-а-абушка ко-о-о-озлика…»

      Да уж, старая коза избаловала сыночка, не работал, целыми днями по лесу шатался.

      «…Напа-а-а-ли на ко-о-о-злика се-е-е-рые во-о-о-олки…»

      Да никто на него не нападал, все обходили десятой дорогой, в город он подался, бросил козу с семерыми козлятами. «В кино, – говорил, – сниматься буду».

      Снялся в эпизоде. Сериал по телевизору был, как волк-мент, работающий под прикрытием, гонялся за зайцем-наркодилером. Уж где только этот заяц наркоту не прятал: и в воздушном шарике и в горшке с цветком. Но так искусно втирался в доверие, что волку никак не удавалось поймать косого.

      «…Остались от ко-о-озлика…»

      А ведь и эту песенку поросята сочинили, ишь горланят. Ладно бы только песни орали, а то еще газету издают. Сорока у них – корреспондент. В лесу всем известно, что глупая птица сорока, да, мало того, врунья, каких поискать.

      Давеча забежала девчонка в лес, маленькая, в красной шапочке, мать безголовая к бабушке послала. В лесу лихого народа хватает, вон, дровосеки всякие шастают, того гляди, ребенка обидят. Проводил к бабушке, поговорил, чтобы одну не отпускали, мало ли что. А в газете прописали… тьфу!.. вспомнить противно.

      Или тут на днях малыш, кругленький – колобок колобком – горланил: «Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…» Попытался поймать, да куда там. Хорошо лиса – верная помощница, уболтала, вернула домой.

      А когда козлик-козел в кино подался сниматься и козу бросил, зашел к ней волк, порасспрашивал, как и что, сынка ее старшего пожурил, чтоб мамке помогал, а не к поросятам прибивался, поправил забор покосившийся, а в газете что было… Эх!

      Да и про лису-помощницу недавно статья была, что, мол, у вороны из клюва вырвала кусок сыра. У вороны! Да эта ворона сама чего хочешь вырвет у кого