Теория журналистики в России. Коллектив авторов

“серьезное” историческое произведение обязательно должно быть скучным, а нескучное произведение – не может быть серьезным»[86]. Однако признание за современным историком возможности пренебречь мертвенной отстраненностью классического научного текста и права на оригинальность и некоторую публицистичность изложения не означает освобождения его от обязанности строго следовать принципам критического анализа в процессе осмысления материала. Опасный искус постмодернизма видеть в историке не столько описателя истории, сколько ее создателя в целом оказался отвергнутым отечественной исторической наукой в пользу требований здорового научного скептицизма. И это тоже одна из сторон современного теоретико-методологического синтеза в истории – современный исследователь должен думать как ученый, но излагать как художник.

      Итак, современная историческая наука, судя по всему, находится на пороге выработки новых теоретических представлений, «сохраняя сам пафос научного познания прошлого как центральной эпистемологической проблемы»[87], она соединяет право на интерпретацию со стремлением к правдивости и требованием научной верификации данных. В качестве основы, определяющей соотношение этих интенций в работе каждого ученого, как отечественные, так и зарубежные научные школы постулируют идею социальной ответственности историка[88].

      1.2.3. Перспективы развития теоретической истории журналистики

      Существуют ли в актуальном научном знании об истории отечественной журналистики четко артикулированные теории или теоретические модели, которые могли бы адекватно применяться в современных исследованиях? Вероятно, нет… Как же так, ведь существует особая сфера знания, развивавшаяся долгие годы. Она насчитывает сотни томов масштабных исторических штудий, числит в своих славных рядах таких крупных ученых как Евгеньев-Максимов (В. Е. Максимов), А. В. Западов, В. Г. Березина, Б. И. Есин, Г. В. Жирков и многие другие, проводит специализированные конференции, поддерживает существование профильных подразделений в вузах и т. д. Неужели этот колосс целые десятилетия стоял на глиняных ногах фактологических констатаций, не имея оснований для генерализованных обобщений и концептуальных выводов? Разумеется, нет.

      Первыми проблему теоретических оснований, необходимых для размышлений об истории журналистики, поставили сами русские журналисты еще на заре формирования профессии. В работах В. Г. Белинского «Николай Алексеевич Полевой», «Нечто о ниочем» и др. уже анализируются эти вопросы, хотя пока что в их теоретико-практической нерасчлененности – анализ современных ему журналов и рассуждения об их месте в обществе у Белинского перемежаются рассказом об этапах развития и становления журналистики. Крупный исследователь творчества Белинского В. Г. Березина отмечала, что Белинский всегда соотносил свои взгляды по теории журналистики и критики «с настоящим и прошлым русской журналистики», изучал

86

Бойцов М. А. Указ. соч. С. 33.

87

Могильницкий Б. Г. Указ. соч. С. 15.

88

Там же.