Спасители. Книга первая. Хрустальный куб. Михаил Марк

прервался. Откуда-то издалека до тронного зала донёсся приглушённый шум.

      – Это ведь ворота? ― обратил прищуренный взор на Сигира Адегор. ― Поди проверь!

      – Да, господин!

      Чёрт с поклоном обошёл загораживающий повелителя трон и направился к парадным дверям. Уже приближаясь к ним, он услышал цокот копыт и скрип телеги, доносившийся из коридора. Не дожидаясь стука остановившихся у дверей визитёров, Сигир потянул створку на себя.

      Глава 7. Необычайные способности и ларец Кирилла

      После полудня тучи грозились вновь разразиться дождём, но вместо этого начали расплываться. Люди с надеждой ожидали, что и облака разойдутся, позволив солнцу, наконец, пролить свет на унылые пейзажи, но этого не произошло.

      Выехав из плотно застроенной части города, друзья покатили по тракту, теряющемуся далеко впереди средь обширных полей. Сменив Агата у поводьев, Лиафар вспомнил разговор с хозяйкой дома на берегу перед отъездом и пересказал суть Агату.

      – Так ведь он и правда заслужил! ― воскликнул негодующе Агат. ― Он совершил воровство и поплатился за это, разве нет?

      – Только он ведь никому не причинил тяжкого вреда, ― возразил Лиафар, впрочем, отчасти разделявший мнение друга.

      – Он ранил тебя! ― напомнил Агат, глядя на друга так, словно подозревал его в сумасшествии. ― Если ты уже забыл, погляди на перевязанную руку.

      – Не смертельно, ― отозвался Лиафар, держа поводья и глядя на дорогу. ― Нельзя же лишать жизни всякого, кто пошёл на преступление?

      – Ну конечно! Вот, если б он кого придушил, тогда бы и о казни можно было задуматься! ― саркастически заметил Агат.

      – Я не говорю, что он не сделал ничего плохого, и не считаю, что его поступок должен был остаться безнаказанным! ― слегка раздражённо уточнил свою точку зрения Лиафар. ― Но, может быть, он не со зла это сделал, просто оступился… Можно ли его за это лишать жизни? Жизнь-то ценнее повозки будет!

      – Так-то оно так, ― согласился Агат. ― Только его ведь никто жизни и не лишал. Он сам упал с обрыва. Никто, кроме него самого, не виноват в его смерти.

      – Думаешь, он всё-таки погиб? ― спросил через плечо Лиафар.

      – Не представляю, как можно выжить при таком падении. Обрыв крутой и высокий… Почему это тебя так волнует?.. Погоди… ― Агат с подозрением вгляделся в лицо друга. Он вдруг сообразил, почему его заботит судьба угонщика, и высказал своё предположение вслух: ― Ты ведь не думаешь, что в этом есть твоя вина?

      – Нет, конечно, не думаю, ― слукавил Лиафар, не глядя на Агата.

      С приближением сумерек Лиафар и Агат стали задумываться о предстоящем ночлеге. Дома поредели, но, если все постоялые дворы и остались за спиной, то возможно, кто-то из павловчан мог бы пустить их к себе переночевать. Впрочем, они рассматривали и вариант ночёвки под открытым небом.

      – Главное, чтоб дождя не было, а так я не против, ― высказался Агат, думая прежде всего о возможности поесть.

      После завтрака-обеда друзья и крошки во рту не держали,