Звезды над урманом. Олег Анатольевич Борисенко

только под утро. Благо, что протоптанный в снегу обозный след для оленей был верным ориентиром в пути.

      С рассветом остановились. Пока отдыхали и кормились олени, Ксения, порвав чистую Ванюшкину рубашку, перевязала кропившуюся кровью рану Архипа, предварительно смазав живицей.

      – Пищаль заряди, она хоть и без приклада, но может еще сгодиться.

      – А я в нее ползаряда заложу, как на утей. Тогда она не шибко взад отдаст, – согласилась женщина.

      – Волки за нами пойдут. Им не взять большой обоз. А у нас две упряжки. Сейчас не пойдут, через день догонят, – уверенно заявил остяк попутчикам.

      – Вот свинцом их и встретим. Жаль, рука не работает, я с лука бы помог.

      Разомлев на солнышке, перекусив вяленой рыбой, чуть подремали. На отдохнувших оленях к полудню тронулись в путь. Всю ночь шли размеренным шагом, чтоб не загнать животных. Все чаще и чаще начала спотыкаться лошадь, не привыкшая ходить по болотному кочкарнику. Вечером на небольшой остановке, хоть и жаль было, Архип попросил Ксению расседлать пристяжную кобылу, снять седло и сбрую.

      – Хорошая порода, грудь широкая, под плугом бы пошла, сеяться весною надобно, да, видать, не моя это добыча, – вздохнул Архип, глядя, как растворяется в темноте силуэт отставшего животного.

      Вожак поднял стаю в полночь и, заняв впереди свое законное место, побежал по натоптанному обозами следу. Волки, выстроившись в змейку, двинулись за ним.

      С рассветом обнаружилась стоянка людей. На снегу кое-где валялась чешуя, остатки вяленой рыбы, окровавленные тряпки и олений помет, которые выдавали недавнее присутствие людей и упряжек. Обнюхав и изучив место остановки, стая побежала веселей.

      ***

      Вогул остановил обоз. Прошел к каменной гряде. Достал бубен и, ударяя в него, начал исполнять какой-то загадочный танец.

      Исполнив его, Угор поклонился и поставил глиняный горшок с овсом на огромный пень. Вытащив из сумы берестяную шкатулку с серебряной деньгой, положил ее рядом. Отошел от пня, присел на снег и вновь забил в бубен.

      Через час он вернулся к саням, в которых сидел Семен.

      – Дивьи разрешили проехать по их угодьям. Обещали, ежели за нами снарядится погоня, запутать следы.

      – Так ты же с пнем гуторил! – улыбнулся атаман.

      – Вам не дано видеть людей подземного царства. Их голоса и то слышат не все. У меня родные корни по деду. Опосля расскажу, нужно ехать. Татары не простят твоих потех. Догонят, идя по следу.

      – Трогай! – крикнул Семен, пододвинувшись, освобождая в санях место для проводника.

      Обоз медленно меж камней и деревьев начал входить в Чудьское княжество. Проезжая, атаман мельком глянул на пень и вдруг похолодел от ужаса: горшок валялся рядом с пнем пустой, овса уже в нем не было, шкатулка без серебра лежала на боку. Даже следы вогула на снегу к черному пню исчезли.

      – Чур меня! – трижды осенив себя крестным знамением, шепнул в бороду отважный казак.

      Глава 43

      – Салым-река, – объявил утром остяк, остановивший упряжки на берегу узкой речки с высокими берегами. –