Звезды над урманом. Олег Анатольевич Борисенко

ядовитой змеей.

      – Кошку пусть поймает сам Аманжол. На конюшне много крыс и бродячих котов. Я приду на казнь. Давно я не зрел таких потех.

      ***

      Первым проснулся Ванюшка. Он высунул нос из-под шкур, фыркнув на морозе, как маленький ежик.

      – Что, пострел, проснулся?

      – По нужде хочу, остановиться бы, дядька.

      Светало. Олени встали. Архип прошел к животным. И пока малец справлялся по малой, поменял среднего оленя, заменив его пристяжным.

      – Кинь веток олешкам, пусть пощиплют мох, подкрепятся, – попросил он мальчика.

      Мальчуган, вытащив охапку веток из-под шкур, поднес ее к оленям.

      – Шустрый ты, однако, – улыбнулся Архип, – у меня тоже сыночек был, Ванечка, да убили его басурмане поганые, – вздохнул кузнец, вытаскивая пищаль из-под спящей женщины.

      Та заворочалась.

      – Что, и тебя разбудил, красавица?

      – Не спала я, боялась сыночка разбудить. Да и как тут шубу откинуть-то? Ведь шаман ты. Чудодей страшный. Говорят, что самоеды вы.

      – Ну, коль ты не признала во мне душу русскую, то татары тем более не углядели, – рассмеялся Архип, скидывая балахон малицы.

      – Углядели, углядели. Вчерась, как токо ты ушел, двое туды-сюды шастали. Все пальцем на упряжку показывали да расспрашивали остяков про тебя.

      – Ну, значит, не зря я пищаль в дорогу взял. Правда, недавно мне показали, как ей пользоваться. У купцов новгородских на шкуры поменял. Ну, пару раз я, конечно, пальнул по осине для сноровки.

      – Сейчас покажу, у меня же мужик промыслом занимался, знакомо мне огненное дело, и заряжать могу, и сама пару раз по утям пуляла, – похвасталась Ксения. – Ты пока отвернись да заряд достань, а я туды, куды Ванюшка ноне бегал, сбегаю.

      Со стороны Искера подъехала упряжка из двух оленей.

      – Слушай, белый шаман. Три татара погоня идет. Я другим берегом их обогнал, – затараторил подъехавший знакомый остяк из обоза, с которым пришел Архип к крепости.

      – Олени устали, не уйти мне.

      – Пошли на Туртас, дальше будет три гора и большое болото. А там Салым-река и Об-река. До Алтымских юрт дойдем, никакой татара не нагонит. На болоте кочка, их лошадь не пойдет, нога сломает.

      – А до болота далече?

      – День ехать надо, однако.

      – Давай, показывай дорогу. А я тебе нож откую, коли от погони уйдем, – согласился кузнец.

      Проехав рекой, к полудню обе упряжки свернули направо в притоку. По руслу Тобола к тому времени разыгралась поземка. Здесь же ветра почти не было. Первая легкая упряжка прокладывала дорогу, вторая уже по проторенному следу легко шла сзади.

      К вечеру встретился встречный обоз из двадцати упряжек. Остяк, переговорив со старшим, подошел к Архипу.

      – Я сказал, что ты есть белый шаман, который гнет огненное железо руками. А татары мыслят убить шамана. Совсем погоня рядом. Мне сказали, что они слышали про тебя и что они пошлют татар на ложный след.

      – Погодь, я с мальцом пошепчусь, а ты пока пристяжного