Красавица. Скотт Вестерфельд

ночью, она почувствовала, будто исчезла тонкая пленка, отделяющая ее от мира. Солнце засияло еще ярче, и Тэлли зажмурилась.

      – Итак, – произнес Зейн. – Что последнее ты помнишь о Дэвиде?

      Тэлли постаралась унять дрожь в руках и принялась обыскивать кладовые своей памяти, словно бродя в тумане, затянувшем воспоминания из тех времен, когда она была уродкой.

      – Мы все были на Ржавых руинах, – сказала она. – Помнишь рассказ Шэй про то, как мы ее выкрали?

      Зейн согласно кивнул, хотя Шэй рассказывала эту историю не один раз – и всегда по-разному. В некоторых версиях этой истории Тэлли и другие дымники похитили Шэй прямо из логова чрезвычайников. По другой версии сама Шэй ушла из города, чтобы спасти Тэлли от дымников, и потом они вдвоем бежали в город. Конечно, не только Шэй порой переиначивала свои истории. «Кримы» всегда повествовали о старых добрых деньках с большим преувеличением, поскольку главным было, чтобы рассказ получился покруче. Но Тэлли чувствовала, что Зейну нужна правда.

      – Чрезвычайники разрушили Дым, – продолжала она. – Но несколько человек, и я в их числе, удрали и потом некоторое время прятались в Ржавых руинах.

      – Новый Дым. Так вас называли уродцы.

      – Верно. Но ты откуда об этом знаешь? Разве ты тогда уже не стал красавцем?

      Зейн усмехнулся.

      – Неужели ты думаешь, что ты первая свежеиспеченная красотка, рассказывающая мне свою историю, Тэлли-ва?

      – Ох…

      Тэлли вспомнила о недавнем поцелуе.

      «Интересно, – подумала она, – сколько раз Зейн использовал поцелуи, чтобы пробудить у девушек воспоминания об уродских деньках?».

      – Но почему ты вернулась в город? – спросил Зейн. – Только не говори, что тебя и вправду спасла Шэй.

      Тэлли покачала головой.

      – Я так не думаю.

      – Тебя поймали чрезвычайники? И Дэвида они тоже поймали?

      – Нет, – уверенно сказала она.

      Какими бы спутанными ни были ее воспоминания, она точно знала, что Дэвид по-прежнему жив. Она ярко представляла себе его, прячущегося среди развалин.

      – Объясни мне, Тэлли, почему ты вернулась сюда и сдалась?

      Зейн крепко сжал ее руку, ожидая ответа. Он снова подвинулся ближе, его золотые глаза сверкали в усыпанной пятнышками солнечного света тени под деревом, он ловил каждое слово Тэлли. Но воспоминания почему-то не приходили. Пытаясь вытащить из памяти хоть что-нибудь о тех днях, она словно упиралась в глухую стену.

      Покусывая губы, она проговорила:

      – Почему же я не могу вспомнить? Что со мной не так, Зейн?

      – Неплохой вопрос. Но что бы это ни было, это происходит со всеми нами.

      – С кем? С «кримами»?

      Он покачал головой и перевел взгляд на бальные башни, возвышавшиеся чуть в стороне.

      – Не только. Со всеми. По крайней мере со всеми теми, кто живет здесь, в Нью-Красотауне. В большинстве случаев они вообще не желают вспоминать о том времени, когда были уродцами. Говорят – и слышать не хотим обо всей этой