Собрание сочинений. Том 2. 1960–1962. Аркадий и Борис Стругацкие

двадцати метрах от Поля парень на полном скаку слетел с коня прямо на ступеньки крыльца, пронзительно свистнул и скрылся за дверью. Кони, храпя и задирая головы, описали полукруг и вернулись к крыльцу. Поль даже не успел как следует позавидовать. Из низкого здания выбежали трое парней и девушка, не останавливаясь, вскочили на коней и тем же бешеным аллюром промчались мимо Поля в обратную сторону. Они уже заворачивали за угол, когда на крыльцо выскочил парень в белых трусиках и крикнул им вслед:

      – Образцы везите прямо на станцию! Алешка-а!..

      На улице уже никого не было. Парень постоял немного, вытер лоб и вернулся в здание. Поль вздохнул и пошел дальше.

      На пороге костылинской лаборатории он остановился и прислушался. Доносившиеся звуки показались ему странными. Глухой удар. Тяжелый вздох. Что-то задвигалось. Скучный голос произнес: «Верно». Тишина. Снова глухой удар. Поль оглянулся на залитую солнцем площадь. Голос Костылина сказал: «Врешь. Становись». Глухой удар. Поль вошел в прихожую и увидел белую дверь с надписью «Хирургическая лаборатория». За дверью скучный голос сказал: «Собственно, почему мы все время берем с бедра? Можно брать со спины». Костылин пробасил: «Сибиряки пробовали, у них не получилось». Снова глухой удар.

      Поль подошел к двери, и она бесшумно открылась. В лаборатории было много света, и вдоль стен сияли матовой белизной странные на вид установки, темнели вделанные в стену обширные стекла. Поль спросил:

      – Септическому можно?

      Никто не ответил. В лаборатории было человек десять. Вид у них был угрюмоватый и задумчивый. Трое сидели рядышком на большой низкой скамье и молчали. Они смотрели на Поля без всякого выражения. Двое сидели спиной к двери, у дальней стены, сблизив головы, и что-то читали. В углу полукругом собрались остальные. В центре полукруга лицом к стене возвышался Сашка Лин. Правой рукой он прикрывал лицо, левую ладонь просунул справа под мышку. Стоявший в полукруге веснушчатый Федя с размаху грохнул его по левой ладони. Полукруг шевельнулся, выбросил вперед кулаки с поднятым большим пальцем. Костылин молча повернулся и указал на одного, тот молча покачал головой, и Костылин принял прежнюю позу.

      – Так можно септическому? – снова спросил Поль. – Или я не вовремя?

      – Странник, – сказал один из сидящих на скамье скучным голосом. – Заходите, странник. Мы здесь все септические.

      Поль вошел. Человек со скучным голосом произнес в пространство:

      – Крестьяне, я предлагаю просмотреть анализы еще раз. Может быть, белка все-таки мало.

      – Белка даже больше, чем мы рассчитывали, – сказал кто-то из игравших в странную игру.

      Воцарилось гнетущее молчание, только ухали удары и кто-нибудь произносил время от времени: «Врешь, не угадал».

      «Эге! – подумал Поль. – А плохи дела у хирургической лаборатории».

      Костылин вдруг растолкал играющих и вышел на середину комнаты.

      – Предложение, – объявил он бодро. (Все повернулись к нему, даже сидевшие над записями.) – Пойдемте купаться.

      – Пойдемте, –