Очкарик. Катажина Бонда

обследовала Шимону, – заявила заключенная. – Это моя хорошая знакомая, сокамерница.

      – Интересный объект.

      – Сколько платишь?

      Саша покачала головой.

      – Но кофе и сигареты тебе куплю. Или фильмы, а может, книги. Не знаю, что тебе нужно. Я научный работник.

      – Брешешь. – Саша напряглась. – Ты легавая. Я чувствую.

      – Это имеет значение?

      Мажена уселась поудобнее. Расстегнула униформу. Под оранжевой робой была поддета зеленая майка с вышитыми люрексом цветочками, облегающая большую красивую грудь. Может, это и был тот самый манок. Декольте демонстрировало след, оставшийся от попытки суицида. Рана плохо заживала и выглядела отвратительно.

      – Ты обманула девочек. Они недовольны, потому что не хотели говорить с легавыми.

      – Тогда была другая ситуация, – начала Саша, но передумала. Она не обязана отчитываться перед Осой.

      – Меня устраивает.

      Козьминская вытащила из кармана помятую фотографию и прислонила ее к стеклу. На фотографии были две молодые женщины: красивая и некрасивая. Обе стройные, загорелые, улыбающиеся. Их обнимал мужчина с золотой «омегой» или неплохой подделкой на руке. Видный, но уже немолодой. На столе перед ними красовались русское «Игристое», хрустальные бокалы, а также газета с недоеденной скумбрией.

      – Это я. – Мажена указала на некрасивую. Потом передвинула палец на красавицу. – А это Моника. Но на работе все знали ее как Йовиту. Моника Закревская. Была да сплыла. Кумекаешь?

      Саша просматривала дело преступницы и без труда догадалась, кто эта красотка с фотографии. Они вместе с Маженой занимались эскорт-услугами в Варшаве. Считались подругами. В одно прекрасное воскресенье девушка села вместе с ребенком в белый «мерседес» модели «Очкарик», который подъехал к дому ее матери, и пропала без следа. Через несколько лет, во время расследования убийства варшавского школьника, дело о ее исчезновении всплыло вновь. Один из компаньонов Мажены пошел на сотрудничество со следственными органами в обмен на смягчение наказания. Согласно его свидетельствам, Козьминская заказала убийство подруги из-за того, что та якобы отбила у нее парня. Тело Закревской до сих пор не найдено.

      – А это кто? – Залусская указала на недоделанного Пирса Броснана на снимке.

      – Не знаю, как его зовут, но голову даю на отсечение, что он в курсе, кто убрал Монику. Я хочу, чтобы ты нашла этого клиента и передала привет от меня.

      Повисла тишина.

      – Над этим делом работали три группы, – начала после паузы Залусская. – Как я могу это сделать по истечении стольких лет?

      – Ты легавая. Ты поможешь мне, а я дам тебе материал на Нобелевскую премию или что там раздают психиатрам.

      Саша встала.

      – Этот номер не пройдет. Тем более я – психолог, а это большая разница.

      В течение какого-то времени на лице Мажены рисовалось разочарование, которое спустя несколько секунд сменилось злостью.

      – Мне известны