Моя цена – жизнь. Анастасия Маркова

еще и еще. Я отметила про себя, что люди при виде светлого мага вели себя более решительно и бесстрашно.

      Тирра пыталась разговорить гостя, но тот отвечал ей короткими и сухими фразами. Однако она не унывала и посылала молодому мужчине обворожительные улыбки.

      Работа подходила к концу. Я погасила огонь и поставила котелок остужаться на подоконник. Вытерев руки, решила приготовить отвар. Уж очень захотелось пить после такого длительного пребывания рядом с пламенем. Вскипятив воду, на этот раз без помощи мага, заварила полную кружку напитка и направилась к единственному свободному месту – около инквизитора. Проходя мимо мужчины, бросила мимолетный взгляд за плечо Кристофа и застыла, едва не выронив кружку. То, что я увидела, восхитило и в то же время удивило. Я не могла отвести глаз и просто стояла, и любовалась… собой. Это был портрет, мой и не мой одновременно. Выполненный черным грифелем, он гармонично смотрелся на пожелтевшей бумаге и казался настолько реалистичным, что мог тягаться с работами художников! Но поразило не это. На моем лице не было метки… Рука сама потянулась и коснулась ее. Первый раз в жизни я хотела, чтобы картинка ожила, чтобы стала правдой… Просто красивое лицо, немного задумчивое, но с легкой улыбкой на губах. И взгляд… Говорят, глаза – зеркало души. Мне казалось, он ее увидел… Но как тот, кто буквально вчера смотрел на меня с неприязнью, смог разглядеть и передать меня настоящую?

      – Как красиво… – слова сами собой слетели с языка.

      Рука, старательно очерчивающая линию губ, замерла, и в тоже мгновение кожаный переплет скрыл рисунок.

      – Пожалуй, мне пора, – Ломьер убрал бумаги с грифелем в сумку, после чего встал и направился на выход. – Не прощаюсь, скоро увидимся! Всего доброго.

      И инквизитор ушел, оставив нас одних. А я стояла, словно завороженная, и задумчиво смотрела ему вслед. Тирра с толикой грусти проводила мага взглядом, но, вздохнув, уже бодро и заинтересованно спросила:

      – Что там было?

      – Ничего, – почему-то захотелось этот момент оставить в секрете, – просто набросок. Ты же знаешь, я рисовать не умею, для меня любой захудалый художник – талант, – я пожала плечами и села за стол, прожигая сестру взглядом. – Это что вообще было?

      – Ну… – замялась она, улыбаясь все шире. – Скажи, он красивый, – мечтательно протянула она. – Все! Я решила! Хочу от него дочку!

      Вот зря я в этот момент кружку ко рту поднесла! Такими темпами и до утра не доживу!

      Тирра подскочила, как ужаленная, и похлопала меня по спине.

      – Да, перестань, я пошутила! – весело заверила она, за что получила от меня легкий подзатыльник. – Но он такой… – Тирра закатила глаза, прижимая к груди сцепленные руки. Я медленно встала и выразительно на нее посмотрела.

      – Ладно-ладно, Лея, – Тирра попятилась и, сообразив, что меня уже не остановить, бросилась прочь, заливаясь смехом. – Я правда пошутила-а-а!

      Небольшая пробежка сняла усталость и принесла легкость, когда мы, смеясь и держась за руки, упали в высокую траву.

      ***

      Как