Кошки не всегда молчат. Ведьмовской роман. Алекс Гарр

у мальчика была религиозная картинка – Мадонна с младенцем на руках. Потирая рукой больное место, откуда дурацкая чайка вырвала прядь, Рике вспомнила – такие картины, нарисованные на доске, в Остланде называют «икона». Только эта была маленькая, дешевая, наклеенная на фанерную дощечку с пластиковой окантовкой.

      – Можно мне посмотреть, Улле? – она протянула руку, но мальчик прижал «икону» к себе. Откуда она взялась на скамейке? Может, туристы оставили? Девочка посмотрела вслед группе осси, но те уже скрылись за изгибом набережной.

      Отец Рике работал в порту, и точно знал об этом гораздо больше дочери-школьницы.

      Рике достала телефон, набрала его номер:

      – Алло, Рике? Как дела? – отозвался тот.

      – Папа, привет! Мы с Улле идем домой по набережной.

      – А почему не на траме? Все в порядке? – обеспокоился отец.

      – Да, нормально. Правда, Хокон-Атлантистен перекрыли. Там какой-то митинг, и трамваи не ходят.

      – Ах, вот оно что! Быстрее тогда идите домой! На улицах может быть небезопасно. Слышишь, Рике?

      – Это из-за беженцев, пап? Люди не хотят, чтобы они у нас оставались?

      – Я все узнаю, дочь. И сразу позвоню. Идите пока домой, и не подходите к скоплениям людей! Как Улаф?

      – Он в порядке. Пап, он тут нашел на лавке на набережной такую штуку, «икона», кажется, называется, как в Остланде. Только маленькая.

      – Надо же. Откуда она там?

      – Не знаю. Пап, можно, он возьмет ее себе? Кажется, она ему понравилась.

      Отец пару секунд помолчал.

      – Хорошо. Я приду домой, посмотрю на нее. А сейчас домой, сразу! Рике, ты обещаешь?

      – О’кей. Обещаю. Пока-пока.

      – До вечера. Целую.

      Рике поднялась с лавки и закинула на плечо рюкзак.

      – Пойдем, братец кролик.

      Улаф сунул иконку в карман и взял сестру за руку.

      На одной из скамеек сидел худой старик в шляпе, в черном плаще и с седой бородкой. Рядом стояла инвалидное кресло. Когда дети проходили мимо, до них донесся дребезжащий голос старика:

      – Девочка!.. Девочка!..

      Рике подошла к старику.

      – Вам нужна помощь?

      Старик попытался встать со скамейки, опираясь на трость, но сил у него не хватало.

      – Добрая девочка!.. Помоги мне, пожалуйста!.. Я не могу перебраться в мою проклятую коляску!..

      От него пахло кисловатым запахом стариков, а еще – будто сырой землей, и чем-то несвежим. Подслеповатые глаза близоруко щурились на Рике.

      Поддерживая старика под локоть, девочка помогла тому встать со скамьи и проковылять пару шагов до его кресла. Старик уселся на сиденье, зажав трость между ногами.

      – Может, мне позвонить в службу спасения?

      – Не надо, не надо. – Дрожащий голос старика слегка окреп. – Старому Сюльве лишь бы добраться до своей коляски, а то старые кости порой подводят, хе-хе…

      Он тронул рычажок на ручке кресла,