Маяк Птичьего острова. Хроники земли Фимбульветер. Татьяна Авлошенко

и сказала, что вот же две дуры, сами себе напридумывают и сами слезы льют. Уже четверть века как король Улаф Мудрый специальным указом запретил хронистам в одиночку разъезжать по Белому Полю и без приглашения лезть в замки вурдов, Гехт – спокойный университетский город, кочевников под стенами которого в последний раз видели во времена Смуты, а свои подснежники хронистов не бьют, почитая тех кем-то вроде юродивых, которых обижать недостойно.

      Смеялись над собственной глупостью, а потом полезли под стол искать Хельгину шпильку и стукнулись лбами, и тут уже зашлись в таком хохоте, что Гудрун прибежала выяснить, что случилось, а Вестри не знал, кого из двух сидящих на полу хозяек охранять, и на всякий случай попытался влезть на руки сразу обеим.

      И снова жизнь стала хорошая, милая. Вот только снились изредка дурные сны. Да еще вспоминали иногда в семье Торгрима Тильда, учителя Ларса, бывшего хрониста города Гехта. Сгинувшего два года назад.

      Глава 2

      Всё-таки Оле Сван злыдень, каких мало. И сестрица моя не лучше. Загоняли вчера так, что… Нет, встать могу, просто очень не хочется. А время уже довольно позднее. Хорошо, что часы присутствия хрониста в ратуше точно не оговорены. Могу хоть вообще не появляться, может, я в судебном архиве сижу или чьи-нибудь семейные документы разбираю. Кому понадоблюсь, найдет.

      Но подняться и выйти в город все равно придется. Такой сегодня день. Работать надо.

      Ой, как спать хочется! Не надо было все-таки вчера за книжку браться. Минут двадцать почитаю и хватит, ага. С другой стороны, совсем не читать – одичаешь. А кроме как ночью и времени нет. Вот имеются же, наверное, у кого-то сестры, чьим мужьям безразлична жизнь жениных родичей? Судьба хрониста, умение выжить… Если в нашем любимом Драконами Гехте меня кто и прикончит, то это сам Оле. Не происходит в университетском городе ничего такого, о чем, жизнью рискуя, нужно сохранить правду. Ничего вообще не происходит. Кроме тех историй, в которые лихо влезает наша семья.

      Поеживаясь и поругивая злодея Оле, я как-то сам для себя незаметно поднялся, оделся, спустился вниз, умылся и добрел до кухни.

      В доме тихо. Все наши уже разбежались, даже Гудрун, прихватив Вестри, отправилась на рынок или на городскую кхарню за молоком и сливками.

      – Утречка, соня!

      За столом сидит Герда.

      Кого я меньше всего ожидал увидеть, так это ее. Три дня только и разговоров было, что в оранжерее вот-вот расцветет какая-то колючка с непроизносимым названием. Очень полезная, крайне капризная. Два года эта пакость торчала из земли лохматым зеленым кукишем, не торопясь радовать оранжерейных служителей цветами и плодами. Не выкинули ее лишь потому, что покупали на деньги из городской казны, да еще в соседнем Форке целая грядка подобного чуда усердно приносит урожай, обогащая соседей и давая нашим надежду. А потом пришла Герда. И через неделю скукоженное зеленое недоразумение налилось соком, а недавно и белые остроконечные