Гомер vs Вергилий. Демифологизация. Комментарии к «Троянской Войне». Аркадий Казанский

царь Константин и принял славную мученическую кончину за церковь Божию и за православную христианскую веру, в лето от сотворения мира 6961 мая в 29-й день, умертвив множество турок собственной своей рукой. С ним пало много и вельмож греческих.

      Тогда город представлял страшное зрелище, – священные сосуды и одежды расхищаемы, святые храмы попираемы, священников и монахов, связанных, как овец, волокли на заклание, благородных жён, девиц и вдов – мучительски насиловали и терзали.

      Несмотря на то греки ещё сопротивлялись туркам, и в тот день много еще пало народа. Даже ночью греки убивали турок и метали на них с верхов домов камни и плиты. Паши и сенжаки, ужасаясь этого, послали к султану и велели сказать ему, что если он сам не войдёт в город, то они не в состоянии покорить его совершенно, потому что греки явно и тайно ещё сопротивлялись им.

      Султан, страшась, не был ли ещё царь жив, велел призвать к себе вельможей, стратигов и магистров греческих и послал их вместе со своими пашами и сенжаками в город для прекращения брани, обещая верным султанским словом соблюсти всех невредимыми, не делая никакого убийства; но если же его не послушают, то всех без исключения, даже жён и детей клялся поразить мечом. Греки поверили всему им сказанному и предались в волю вельможам и стратигам греческим и пашам турецким.

      Как скоро султан узнал, что граждане покорились ему совершенно, обрадовался тому несказанно и повелел в городе очистить все улицы, площади и дома от мёртвых трупов и сжечь их вне города.

      В одиннадцатый день после взятия Константинополя Магомет со всеми чиноначальниками своими и со всем воинством отправился в город святыми воротами Святого Романа к великой церкви, где уже был патриарх с прочим духовенством и бесчисленным множеством народа, мужей, жён и детей.

      Придя на площадь перед великой церковью, султан слез с коня и пал ниц на землю, взял прах и посыпал на голову свою. Удивляясь прекрасному зданию города, он сказал: «Не дивлюсь, что греки так храбро защищали город; где можно найти лучше его?»

      Патриарх и весь народ возопили со слезами и пали на землю. Султан махнул рукой, и когда все умолкло, сказал: «Тебе говорю, Анастасий и всей дружине твоей и народу, что не бойтесь гнева моего, ни убийства, ни пленения». И, обращаясь к военачальникам, повелел, чтобы воины его не делали ни малейшего зла народу, если же кто дерзнёт повеление его нарушить, умрёт смертью. После того велел всем выйти из храма, имея желание видеть сокровища церковные; но как народу было множество и не могли все скоро выйти, то султан вышел сам и, увидев столь великое стечение народа, наполнившего всю площадь, дивился, как можно было такому числу людей поместиться в одном храме. Оттуда султан пошёл ко дворцу и встретил некоего серба, нёсшего голову благочестивого царя Константина. Султан тому обрадовался и, призвав вельмож и стратигов