Обыкновенная война. Борис Геннадьевич Цеханович

установлена специальная форма для противотанковой артиллерии – чёрная гимнастёрка и фуражка с чёрным бархатным околышем. Шёл в такой форме военнослужащий по улице, и все знали, что это идёт противотанкист. Тогда на вооружении были сорокопятки, и с этими маленькими пушчонками наши деды выходили против фашистских танков, гибли, но и уничтожали их. По сути дела они были смертниками, но они выходили и ценой своей жизни останавливали лавину танков. И вы должны помнить это и гордится – званием противотанкиста.

      – Кто из вас смотрел фильм «Живые и мёртвые», подымите руки. – Человек двадцать подняло руки. – Остальным, кто не смотрел этого фильма, тоже расскажите. В первой серии фильма есть эпизод, когда пять противотанкистов от Бреста, четыреста километров тащили на себе сорокапятку с двумя снарядами и не бросили её. Я хочу, чтобы вы помнили об этом. Но не хочу, чтобы вы, там, в Чечне толкали семитонную противотанковую установку, или погибали около неё из-за собственной лени или безалаберности. Поэтому день сегодня, и не только сегодня, но и следующие употребить на подготовку техники к маршу, тем более что завтра мы на своей технике совершаем марш на учебный центр для пристрелки оружия и метания гранат.

      После такой содержательной речи я распустил строй и подозвал к себе офицеров, прапорщиков и поставил каждому задачу. А задач, в связи с завтрашним выходом, было не просто много, а море, в котором можно было запросто утонуть. Весь день прошёл в бесконечной суете: в дополучение имущества и подготовке техники. Пришла колонна с автомобильной техникой из Чебаркуля и мне повезло. Вместо ЗИЛов, которые мне шли по штату, батарея получила два новеньких дизельных УРАЛа. Но радость от этого сменилась тревогой, так как во второй половине дня стала портится погода и температура начала стремительно падать и когда я пришёл на совещание в тактический класс арт. полка в 21:00, на градуснике было минус двадцать градусов.

      Рядом со мной сидел командир артиллерийского дивизиона Андрей Князев и делился своими проблемами, которые были точно такими же что и у меня. Пообщавшись с Андрюхой, повернулся назад и окинул взглядом остальных офицеров, которые расслаблено сидели в разных позах и эти короткие минуты перед совещанием банально отдыхали от беготни и суеты. На всех лицах лежала одна, объединяющая нас печать – печать усталости и бессонницы, которая проглядывала в красных от недосыпа глазах и осунувшихся лицах. Я повернулся обратно и стал с нетерпением поглядывать на часы. Неизвестно на сколько затянется совещание, а ведь многое не сделано. Тревожило меня и то обстоятельство, что завтра мы вполне возможно не сможем из-за мороза завестись: так как ни разу ещё не запускались котлы подогревателя. Не выкроил и времени в течение дня, чтобы водителей посадить на машину и проехать по маршруту движения на полигон. Сейчас получалось, что только я знал дорогу на полигон и о том, что и в эту ночь не придётся спать, я просто не задумывался. Используя передышку перед совещанием, мозг усиленно работал, выискивая