Рай. Джудит Макнот

потому что сама не имела ни малейшего представления.

      – Догадайся, – сказала она, сделав загадочное лицо и одновременно придумывая, что сказать.

      Мэтт нагнулся, поднял конец шнура и начал отходить, пока кремовая нить не протянулась по всей комнате.

      – Ковер? – серьезно осведомился он.

      Мередит шутливо нахмурилась:

      – Конечно, не ковер.

      Мэтт мгновенно стал серьезным и покаянно попросил:

      – Намекни хотя бы!

      – Какие тут намеки! Все очень просто. Довяжу до конца, добавлю еще несколько рядов, чтобы было пошире, накрахмалю, и сможешь огородить свой участок!

      С трясущимися от смеха плечами Мэтт сжал ее в объятиях, не обращая внимания на то, что крючок упирается ему в грудь.

      – Я кое-что купила на ужин, – объявила она, чуть отстранившись.

      Мэтт намеревался пригласить ее куда-нибудь, но сейчас радостно улыбнулся:

      – А мне показалось, будто ты сказала, что не умеешь готовить.

      – Поймешь все, когда увидишь, что я купила, – вздохнула она, уводя его в кухню.

      – Очень умно, – ухмыльнулся Мэтт, развернув пакеты. – Нашла способ заставить меня готовить.

      – Поверь, – торжественно заверила она, – так гораздо безопаснее.

      Он пробыл дома менее десяти минут и вот уже второй раз ощущал себя так, словно жизнь была наполнена весельем и смехом.

      Мередит принесла одеяло и еду, а Мэтт разжег костер. Они провели вечер во дворе, объедаясь пережаренными сосисками, недопеченными булочками и полурастаявшим зефиром, говорили обо всем, начиная с необычного отсутствия неприятных симптомов беременности и кончая достойным всяческих похвал вкусом зефира. Уже в сумерках они закончили ужин, и Мередит убрала тарелки и отправилась в кухню мыть посуду. Мэтт ожидал ее возвращения, лениво глядя в темнеющее небо, лежа рядом с грудой собранных осенних листьев, которые только что положил в костер, чтобы удивить Мередит.

      Когда Мередит появилась во дворе, в воздухе разливался восхитительный аромат осени, а Мэтт сидел на одеяле, стараясь сделать вид, что нет ничего странного в запахе осенних листьев в августе. Мередит встала на колени на одеяло, долго смотрела на огонь, а потом подняла лицо к Мэтту, и даже в темноте он заметил, как сияют ее глаза.

      – Спасибо, – просто сказала она.

      – Пожалуйста, – ответил он внезапно охрипшим голосом и протянул руку, пытаясь справиться с приливной волной нахлынувшего желания, когда Мередит, неправильно поняв приглашение сесть рядом, устроилась между его ногами, с тем чтобы, повернувшись к нему спиной, любоваться костром. Желание сменилось отчаянной радостью, когда она тихо призналась:

      – Лучшей ночи у меня в жизни не было, Мэтт.

      Мэтт обнял ее за талию, осторожно прикрыв ладонями плоский живот и стараясь не выказать, как он растроган. Свободной рукой Мэтт откинул ее волосы и поцеловал в затылок.

      – Как насчет прошлой ночи?

      Мередит нагнула голову под натиском горячих губ и тут же поправилась:

      – Это