Рай. Джудит Макнот

счастливой ты ее сделал.

      – Лучше бы я дал ей меньше счастья, но сумел продлить жизнь, – с горечью пробормотал Патрик, отворачиваясь, но Джули увидела, как подавлен отец, куда заводит его искаженная логика. Двойные смены изматывают его, и недалек тот день, когда он снова сорвется и запьет, чтобы забыться.

      – Ма жила на пять лет дольше, чем предсказывали врачи, – напомнила она. – А если Мэтт хочет, чтобы Мередит с ним осталась, наверняка найдет способ. Он похож на ма. Настоящий борец.

      Патрик Фаррел мрачно усмехнулся:

      – Это намек на то, что мне стоит воспротивиться соблазну?

      – Нет, – покачала головой Джули, – просто прошу не мучить себя, потому что ты не смог сделать больше. Ма боролась до конца, и ты и Мэтт все это время помогали ей победить смерть. Этим летом вы наконец смогли оплатить последние медицинские счета. Не считаешь, что настало время забыть?

      Патрик протянул руку и нежно приподнял подбородок дочери:

      – В сердцах некоторых людей любовь живет вечно, Джули. В сердцах и душах. Такие, как мы, не забывают.

      Отняв пальцы, он выглянул в окно, и его лицо на миг приняло беспощадное выражение.

      – Любя Мэтта, я искренне надеюсь, что с ним такого не случится. У него большие планы на будущее, но для этого нужно многим жертвовать, а богатые девушки не представляют, что это такое. У такой, как она, не хватит мужества пройти с ним все испытания, и при первой же неприятности она сбежит, вот увидишь!

      Мередит застыла на пороге, потрясенная услышанным. Патрик направился к двери, и они оказались лицом к лицу. У Патрика хватило такта немного смутиться, но он по-прежнему стоял на своем:

      – Вы слышали все, и я очень сожалею, Мередит. Но это мое мнение, и я не собираюсь от него отказываться.

      Девушке было очень больно, и Патрик это видел, но она взглянула ему прямо в глаза и со спокойным достоинством ответила:

      – Надеюсь, вы с такой же готовностью признаете свою неправоту, когда поймете, как ошибались, мистер Фаррел.

      И, не произнеся больше ни слова, направилась к лестнице, оставив Патрика смотреть ей вслед в потрясенном молчании. За его спиной раздался самодовольный голос Джули:

      – Ты до смерти перепугал ее, па. Теперь я вижу, что ты имел в виду, когда утверждал, что Мередит не хватает мужества.

      Патрик, нахмурившись, оглядел дочь, но когда снова посмотрел наверх, увидел Мередит со свитером в руках, собиравшуюся опять спуститься в гостиную. Девушка застыла на верхней ступеньке, но Патрик без особенной надежды на примирение все же сказал:

      – Если вы докажете, что я не прав, Мередит, сделаете меня самым счастливым человеком на свете.

      Мередит кивком ответила на нерешительное предложение перемирия.

      – Вы носите моего внука, – добавил Патрик. – Я бы хотел, чтобы он рос с обоими родителями, которые еще будут женаты к тому времени, как он окончит колледж.

      – Я тоже хочу этого, мистер Фаррел.

      Гримаса, появившаяся на губах Фаррела, почти напоминала улыбку.

      Глава