Охотники за костями. Том 2. Стивен Эриксон

следует за ним.

      Дойдя до оставленной позади у могилы кирки, кузнец обернулся, взвешивая орудие в руках.

      – Что-то мне подсказывает, – бросил он демону, – что если всадить кирку тебе в голову, новый мозг ты не отрастишь.

      – Преувеличенно наиграно. Трепещу от страха, незнакомец. Весело. Серожаб просто шутил, вдохновившись твоим выражением ужаса.

      – Это не ужас. Омерзение.

      Причудливые глаза демона повернулись в глазницах, а голова уставилась Баратолу за спину.

      – Мой брат пришёл. Он здесь, я чую его.

      – Лучше поспеши, – сказал Баратол. – Он вот-вот заведёт нового фамильяра.

      Кузнец опустил кирку и глянул на Чаура.

      Здоровяк стоял на телом Геборика, уставившись на демона огромными глазами.

      – Всё в порядке, Чаур, – сказал Баратол. – Давай отнесём мертвеца на отвал за кузницей.

      Вновь улыбаясь, великан поднял тело Геборика. До Баратола донеслась вонь разлагающейся плоти.

      Пожав плечами, кузнец поднял лопату.

      Серожаб размашистыми прыжками понёсся в сторону главной улицы селения.

      Глаза дремлющей Скиллары широко распахнулись, когда в её разум ворвался торжествующий голос.

      – Радость! Дражайшая Скиллара, время бдения подошло к концу! Крепкий и отважный Серожаб защитил твою святость, и твой приплод ныне вертится в руках брата Л'орика.

      – Серожаб? Мне сказали, ты умер! С чего это ты говоришь со мной? Ты никогда со мной не говоришь!

      – Женщину в тягости нужно окружить тишиной. Все щипки и уколы раздражения отметал благородный Серожаб. И ныне, о счастье, я могу высказать милейшей тебе свою бессмертную любовь!

      – Нижние боги, и вот с этим остальным приходилось иметь дело? – она дотянулась до трубки и кошеля с ржавым листом.

      Миг спустя демон прошмыгнул в дверь, за ним следовал Л'орик с младенцем в руках.

      Нахмурившись, Скиллара раскурила трубку.

      – Ребёнок хочет есть, – сказал Л'орик.

      – Ладно. Может, хоть так перестанет давить и течь. Давай сюда маленькую кровопийцу.

      Высший маг подошёл ближе и протянул ей дитя.

      – Ты должна признать, что эта девочка принадлежит тебе, Скиллара.

      – О, да легко, она моя. Сразу видно по алчным глазёнкам. Во имя всего мира, Л'орик, лучше молись, чтоб от отца ей досталась только голубая кожа.

      – Так ты знаешь, кто это был?

      – Корболо Дом.

      – Вот как. Думаю, он всё ещё жив. В гостях у Императрицы.

      – Думаешь, мне не плевать, Л'орик? Я была под дурхангом. Если бы не Геборик, я бы осталась среди перебитых прислужников Бидитала. Геборик… – Она опустила глаза на сосущее её левую грудь дитя, щурившееся от дыма трубки. Подняла глаза на Л'орика. – А теперь проклятые т'лан имассы убили его – почему?

      – Он был слугой Трича. Идёт война между богами, Скиллара. А платить за это приходится смертным. Нынче опасно быть истинно верующим – в кого-либо и во что-либо. Разве что, может, в сам хаос – ибо воистину