Клара Ассизская. Ева Ференц

готова отдать всё на свете. Сама не зная когда, она полюбила Бога.

      В 1206 году Клара совершила самое большое в своей жизни путешествие – паломничество в Святую Землю. Она отправилась туда с матерью, Пачификой де Гуэльфуччо и другими паломниками.

      Из спокойной, расцветшей первыми весенними цветами Сполетанской долины, они двинулись в долгий и трудный путь. Сначала целыми днями шли по Италии, не обращая внимания на отекшие, сбитые ноги, ибо боль была платой Всевышнему за распространявшуюся ересь альбигойцев и вальденсов, за толпы бедняков, проклинавших Церковь у богатых храмов и у ворот укрепленных цистерцианских монастырей. Эта боль была благодарностью за добро, которое правит миром, хотя могло показаться, что зла больше.

      Паломники шли и пели хвалебные песни Богу, читали «Отче наш», перебирая подвешенные к поясам чётки. А Клара, окрылённая надеждой вскоре прикоснуться к земле, по которой ступал Иисус, шла легко, как птичка, порхающая над землей.

      Затем паломникам предстояло сесть на корабль. Он покачивался у берега, хлопая парусом, слабые волны бились о его борта, пахнувшие смолой, рыбой и водорослями. Внутри корабль был тесен, а путешествие предстояло долгое. Судно, величина которого в порту вызывала доверие, на бескрайних морских просторах казалось скорлупкой. Волны безжалостно швыряли его, а измученные люди на борту теряли сознание. Но когда погода была хорошей, они восхищались красотой воды, неба, солнца, луны и звёзд.

      После многих дней плавания глазам ассизских паломников предстала узкая полоса земли на горизонте, размытая туманом, а может быть, слезами, которые выступили на глазах людей. Они упали на колени так, что доски палубы заскрипели, и благодарили Иисуса Христа за Его заботу о них во время пути к Его земной родине.

      – У каждого где-то есть родина, уголок света, где ему назначено быть, клочок земли, отданный ему во владение на время его жизни, – сказала Ортолана скорее самой себе, чем стоявшей рядом дочери.

      Когда корабль подходил к порту, удивительное чувство приближения к тайне куда-то исчезло. Не успели моряки пришвартоваться, как на берег высыпала толпа смуглых людей с горящими, как угли, блестящими глазами, крича и указывая на корзины фруктов, хлеба, сыра и всяческой снеди. Толстый мужчина тряс связкой кожаных сандалий, рядом с ним подросток размахивал прутом, увешанным змеиной кожей, дальше торговец с красивым лицом, пересеченным косым шрамом, разложил подушки, обтянутые тиснёной козьей кожей, искусно сплетённые из разноцветных кожаных полосок циновки, изящные медные кувшины, украшенные сложным узором кованые чарки, на которых солнечные лучи преломлялись, как на небольших морских волнах.

      Родина Иисуса была знойной, гораздо более знойной, чем Италия. Земля, нагретая жаром, изливавшимся с неба, выцветшего от зноя, казалось, пульсирует, как живое тело. Белые камни, которыми были усеяны тропки, дороги, поля и луга, затрудняли паломникам путь, причиняя боль уставшим ногам. Но даже по скалистой дороге с Елеонской