Хрустальный грот. Полые холмы (сборник). Мэри Стюарт

когда я на нее наступал, но боль была вполне терпимой, и я вскоре забыл о ней, поспешно ковыляя в сторону просвета, туда, откуда слышалось пение.

      Глава 9

      Я был прав, когда думал, что море близко. Лес кончился, и я увидел перед собой морской залив, такой замкнутый, что поначалу я решил было, что это большое озеро. Но потом я ощутил соленый запах и увидел на узком галечном пляже скользкую полосу морских водорослей. Лес кончился резко; впереди виднелся глинистый обрыв, из которого торчали корни деревьев – берег был подмыт приливами. Узкий пляж покрывала галька, но местами, там, где в море впадали ручьи, расходились веером светлые полосы чистого песка. Вода в бухте была очень спокойной, словно лед еще не успел растаять после морозов, и впереди, бледной полоской на фоне темного леса, виднелся выход в открытое море. Справа, на юге, вздымался темный холм, поросший лесом; на севере, где склон был более пологим, росли большие дубы. Этот залив на первый взгляд казался превосходной гаванью, но он был очень мелок, и сейчас, при отливе, из воды выступали черные скалы и валуны, покрытые водорослями, блестящими в звездном свете.

      В середине бухты лежал остров – точно в центре, так что я даже подумал было, что он рукотворный. Хотя островом он оказывался только во время прилива, а сейчас это был полуостров: овальный клочок суши, соединенный с берегом грубой дорожкой из камней. Вот она-то явно была создана человеческими руками. Она шла к острову, словно причальный канат к носу корабля. В ближайшем из мелких заливчиков, образованных дорожкой и берегом, лежали у воды несколько маленьких лодочек – кожаных челноков, – словно тюлени, выбравшиеся на сушу.

      Здесь, у воды, все еще лежал туман – он висел на ветвях, словно рыбачьи сети, развешанные для просушки. Туман плыл над поверхностью воды, медленно расползаясь и истаивая, чтобы снова сгуститься где-нибудь в другом месте, и тихо курился над водой. У острова туман лежал так густо, что казалось, будто он плывет в облаках, и бледный свет звезд, отражаясь от тумана, освещал все достаточно ярко.

      Остров был даже не овальной, а яйцевидной формы: он сужался к той стороне, куда вела дорожка, а к дальнему концу расширялся, и там поднимался небольшой холмик правильной формы, похожий на улей. Холмик был окружен кольцом стоячих камней, разорванным лишь в одном месте, так что проем образовал как бы ворота, к которым от дорожки вела колоннада стоячих камней.

      Все было тихо и неподвижно. Если бы не темные силуэты лодок на берегу, я мог бы подумать, что этот вопль и пение лишь почудились мне. Я стоял на самом краю леса, обхватив левой рукой молодой ясень и опираясь на правую ногу. Глаза мои так привыкли к темноте, что мне казалось, что на острове светло как днем.

      У подножия холма, там, где кончалась колоннада, внезапно появился огонек факела. Он на миг озарил отверстие в склоне холма и перед ним – человека в белом платье, держащего факел. Я только теперь увидел, что клубы тумана у подножия кромлеха на самом деле неподвижные фигуры, тоже облаченные в белое. Когда вышедший из холма поднял