Тень с человеческим лицом. Александр Корулин

изо всех сил, видя в разрастающемся пятне света спасение от жуткой тени с человеческим лицом. Он чувствовал, что несется с дикой скоростью уже слишком долго, пора начать задыхаться, ощутить привычную во время продолжительного бега острую боль в боку.

      Свет разгорался все ярче, по мере приближения к нему начинал ощутимо резать привыкшие к тьме глаза болью. Он приобрел контуры огромного квадрата, сквозь который Гхолал, яростно преодолев последний десяток метров, прошел шагом. Не столько устал, сколько поразился картине, открывшейся сразу же за ним.

      Всюду полыхал огонь.

      Человек медленно входил в это царство жара и ослепительного света. Чудовищные огненные столбы подпирали низкие потолки, отчего языки пламени яростно охватывали стены, пытаясь их сжечь. Гхолал ступил на каменную тропу, не широкую, с опаленными краями, а по обеим сторонам ее бушевал огонь. Там, далеко внизу, он рождался, набирал сокрушительную всеразрушающую силу, дабы преграждать путь любому дерзнувшему явиться сюда наглецу.

      Гхолал почувствовал, как затрещали волосы на голове, невыносимо больно обожгло кожу на обнаженном теле – попятился назад. Прыгающие во все стороны языки пламени проносились в миллиметрах от его лица, грозя лишить глаз. Едва спина ощутила прохладу длинного туннеля, по которому бежал, Гхолал словно уперся в стену. Вновь налетел жуткий, парализующий страх.

      Во тьму коридоров он ни за что не вернется!

      Не колеблясь больше ни секунды, Гхолал ринулся вперед. Жар обрушился с огромной силой, размашистое крыло огня коснулось плеча, и Гхолал взвыл от боли. Раскаленный камень под ногами обжигал босые ступни, легкие перестали получать кислород, отказываясь от здешнего воздуха, в котором мелькали огненные искорки.

      Гхолал не знал, куда ведет эта раскаленная, как сковорода, тропа – может, упрется в стену, позволив беспощадному пламени заживо сжечь человека. Но не проходящий страх перед полным непроглядной тьмы коридором гнал Гхолала дальше, не отрывая глаз от каменного моста над океаном огня и крича от чудовищной нечеловеческой боли…

      Вдруг все словно накрыли черным одеялом.

      Гхолал замер на месте, шумно дыша и пытаясь прислушаться к новой обстановке. Но из-за громовых ударов недовольного резкой остановкой сердца с трудом слышал даже свои хрипы. После ослепляющего огня перед глазами все еще мелькали белые пятна, резали вспышки, и Гхолал, чувствуя себя вновь беспомощным, вытянутыми руками принялся искать стену, на которую можно было б опереться. Чуть не умер от ужаса, когда вспомнил о тропе над огнем, что могла не кончиться, но шаг был сделан, а сразу за ним дрожащие пальцы коснулись теплого камня.

      Гхолал уронил болезненный стон. Кожа, словно до сих пор объятая пламенем, мучительно жгла, к ней нельзя было прикоснуться. Осторожно проведя рукой по лицу, Гхолал не нашел на нем ресниц, а на черепе пальцы пробежались по сморщенной жесткой коже.

      – Цену себе назначил, смертный…

      Он