Старик и море. Зеленые холмы Африки (сборник). Эрнест Хемингуэй

поблагодарил, – сказал мальчик, – уж ты не беспокойся.

      – Дам ему самую мясистую часть большой рыбы, – сказал старик. – Ведь он помогает нам не первый раз?

      – Нет, не первый.

      – Тогда одной мясистой части будет мало. Он нам сделал много добра.

      – А вот сегодня дал еще и пива.

      – Я-то больше всего люблю консервированное пиво.

      – Знаю. Но сегодня он дал пиво в бутылках. Бутылки я сдам обратно.

      – Ну, спасибо тебе, – сказал старик. – Давай есть?

      – Я тебе давно предлагаю поесть, – ласково упрекнул его мальчик. – Все жду, когда ты сядешь за стол, и не открываю судков, чтобы еда не остыла.

      – Давай. Мне ведь надо было помыться.

      «Где ты мог помыться?» – подумал мальчик. До колонки было два квартала. «Надо припасти ему воды, мыла и хорошее полотенце. Как я раньше об этом не подумал? Ему нужны новая рубашка, зимняя куртка, какая-нибудь обувь и еще одно одеяло».

      – Вкусное мясо, – похвалил старик.

      – Расскажи мне про бейсбол, – попросил его мальчик.

      – В Американской лиге выигрывают «Янки», как я и говорил, – с довольным видом начал старик.

      – Да, но сегодня их побили.

      – Это ничего. Зато великий Ди Маджио опять в форме.

      – Он не один в команде.

      – Верно. Но он решает исход игры. Во второй лиге – «бруклинцев» и «филадельфийцев» – шансы есть только у «бруклинцев». Впрочем, ты помнишь, как бил Дик Сайзлер? Какие у него были удары, когда он играл там, в старом парке!

      – Высокий класс! Он бьет дальше всех.

      – Помнишь, он приходил на Террасу? Мне хотелось пригласить его с собой порыбачить, но я постеснялся. Я просил тебя его пригласить, но и ты тоже постеснялся.

      – Помню. Глупо, что я струсил. А вдруг бы он согласился? Было бы о чем вспоминать до самой смерти!

      – Вот бы взять с собой в море великого Ди Маджио, – сказал старик. – Говорят, отец у него был рыбаком. Кто его знает, может, он и сам когда-то был беден, как мы, и не погнушался бы.

      – Отец великого Сайзлера никогда не был бедняком. Он играл в настоящих командах, когда ему было столько лет, сколько мне.

      – Когда мне было столько лет, сколько тебе, я плавал юнгой на паруснике к берегам Африки. По вечерам я видел, как на отмели выходят львы.

      – Ты мне рассказывал.

      – О чем мы будем разговаривать: об Африке или о бейсболе?

      – Лучше о бейсболе. Расскажи мне про великого Джона Мак-Гроу.

      – Он тоже в прежние времена захаживал к нам на Террасу. Но когда напивался, с ним не было сладу. А в голове у него был не только бейсбол, но и лошади. Вечно таскал в карманах программы бегов и называл имена лошадей по телефону.

      – Он был великий тренер, – сказал мальчик. – Отец говорит, что он был самый великий тренер на свете.

      – Потому что он видел его чаще других. Если бы и Дюроше приезжал к нам каждый год, твой отец считал бы его самым великим тренером на свете.

      – А кто, по-твоему, самый великий тренер? Люк или Майк Гонсалес?

      – По-моему, они стоят друг друга.

      – А