По ком звонит колокол. Эрнест Хемингуэй

конь, словно сошедший с полотна Веласкеса.

      – Они все хороши, – сказал Пабло. – Ты разбираешься в лошадях?

      – Да.

      – Тем лучше. Замечаешь какой-нибудь дефект у одной из них?

      Роберт Джордан понял: вот она, настоящая проверка документов неграмотным человеком.

      Все лошади по-прежнему стояли, повернув головы к людям. Роберт Джордан поднырнул под веревку и похлопал буланую по ляжке. Потом, прислонившись к веревочному ограждению, стал наблюдать за лошадьми, кружившими по загону; постояв еще с минуту после того, как они остановились, он наклонился и вылез обратно.

      – Рыжая прихрамывает на правую заднюю, – сказал он Пабло, не глядя на него. – Трещина в копыте, но если правильно подковать, дальше расходиться не будет – правда, только если не ездить по очень твердой земле.

      – Мы уже взяли ее с этой трещиной, – сказал Пабло.

      – У самого лучшего твоего жеребца, того, что с белой отметиной, припухлость над верхней частью голени, мне это не нравится.

      – Ерунда, – ответил Пабло. – Ушибся дня три тому назад. Если бы там что-то было, уже проявилось бы.

      Он сдернул брезент и показал седла: два простых пастушьих, вроде американских ковбойских, одно богато украшенное, обтянутое кожей ручной выделки, с тиснением и тяжелыми закрытыми стременами, и два черных армейских.

      – Мы убили двоих из guardia civil[6], – объяснил он происхождение черных седел.

      – Это крупная добыча.

      – Они спешились на дороге между Сеговией и Санта-Мария-дель-Реал. Чтобы проверить документы у возницы. Так что нам удалось убить их, не поранив лошадей.

      – И много вы убили гражданских гвардейцев?

      – Несколько, – ответил Пабло. – Но только у этих двоих удалось взять лошадей невредимыми.

      – Это Пабло пустил под откос поезд под Аревало, – вставил Ансельмо. – Его рук дело.

      – С нами был иностранец, взрывал он, – сказал Пабло. – Ты его знаешь?

      – Как его зовут?

      – Не помню. Чудно́е какое-то имя.

      – А как он выглядел?

      – Светловолосый, как ты, но не такой высокий, с огромными руками и перебитым носом.

      – Кашкин, – догадался Роберт Джордан. – Скорее всего, Кашкин.

      – Да, – согласился Пабло. – Что-то вроде того. Очень чудно́е имя. Что с ним сталось?

      – Погиб в апреле.

      – Еще один, – мрачно сказал Пабло. – Все мы этим кончим.

      – Все люди этим кончают, – заметил Ансельмо. – Всегда так было. Что с тобой, парень? Чего это ты скис?

      – Они очень сильны, – сказал Пабло. Казалось, он разговаривает сам с собой, уныло глядя на лошадей. – Ты не понимаешь, насколько они сильны. Мне кажется, что день ото дня они становятся все сильнее. Все лучше вооружены. У них все больше боеприпасов. А у меня – только вот эти лошади. Чего мне ждать? Только того, что меня затравят и убьют. Больше ничего.

      – Ты сам травишь не хуже, чем травят тебя, – сказал Ансельмо.

      – Нет, – ответил Пабло. –

6

Guardia civil – Гражданская гвардия, или жандармерия, правоохранительные подразделения, действующие в основном вне крупных городов. Визитной карточкой гражданских гвардейцев является головной убор – черная лакированная треуголка «трикорнио». В годы Гражданской войны жандармы жестоко расправлялись с крестьянами, а также бродягами и тунеядцами, преследовали цыган.