Русское народное порно – 2. Пивной путч. Роман-коитус. Станислав Шуляк

бодрствования оного я не лицезрел.

      – А вот и мы! – улыбнулась юница.

      – Ну, заходите, раз пришли, – молвил я с расчётливой сухостью.

      Олечка потопала сапожками в прихожей – приплод даже не шелохнулся.

      – Мы заходили и звонили, но вас Валентина Ивановна прячет, – посетовала юница.

      – Хочешь бульона или каши? – спросил я.

      – Нет, мы позавтракали, – сказала она, снимая с себя приплод поначалу, а потом и куцую курточку.

      – А вот и мы! – вдруг молвили сзади.

      И тут случилось явление – в прихожую стали вваливаться… все мои закадычные детки. Первым внедрился Васенька Кладезев, за ним – Тамара Шконько и Сашенька Бийская, а после – счастливые и улыбающиеся Окунцова Татьяна и Алёшенька Песников.

      – Как вас много! – успел шепнуть я, преграждая им вход.

      3

      – Думали от нас спрятаться! – вскричал Васенька Кладезев. – Савва Иванович! – вздохнул он ещё и обнял меня так, что понурые кости мои затрещали.

      – Так возмужал!.. – шепнул я.

      – А я? – ревниво втемяшился Песников.

      – Похорошел необыкновенно, – ответствовал я новоявленным шёпотом.

      – Мы ему и звоним и заходим к нему, а нам говорят: его нет и не будет! – покоробилась Тамара Шконько.

      – Недоступен, хуже министра, – согласилась Татьяна.

      В прихожей мы не помещались. Тогда меня втолкнули в зал, и объятья с целованьями продолжились там. Иные из юниц лили слёзы, заплакал без вниманья и межчеловеческой пристальности Олин приплод.

      – Олька, – крикнул Васенька, – уложи куда-нибудь киндера, чтобы не вякал и встречу не портил!

      – Мне покормить его надо, – ответила та.

      – Ну, так корми! Что стоишь?

      Конихина села на диван, расстегнула лазоревую кофточку. Нимало не стесняясь, обнажила грудь, к коей тут же деловито присосался поднесённый приплод.

      – И мне немного оставь! – бросил Васенька. – Я тоже хочу.

      Тамара и Танечка всё висли на согбенной и жестокой моей вые. Сашенька дождалась своей очереди и поцеловала меня в губы.

      – Да, Савва Иванович, вы наш, вы не должны от нас прятаться, – резюмировала она с некоторыми спиритуализмом и прободением духа.

      С непривычки эти осязания и лобызания меня несколько обожгли, ошеломили.

      – А вы совсем не говорите, Савва Иванович? – спросил Васенька.

      – Прострелено горло – несмыкание связок, – ответствовал я в полную силу, то есть шёпотом.

      – Несмыкание? Связок? – задумался Васенька.

      – Васька, ну, ты совсем уж дурак? – одёрнула юношу Тамара Шконько.

      – Ничего, – шепнул я примиряюще.

      Тот, впрочем, и так не слишком смущался.

      – Юницы! А вы чего стоите – слёзы льёте? Ну-ка, быстро на стол собирайте! – распорядился Кладезев. – Лёшка, давай! За встречу!

      Тут только