Превращение. Сборник эротических рассказов. Maxime

игриво отозвалась Вика.

      – Ты не завидуешь, – Настя встретилась с Викой взглядом. – Все подруги, которые у меня были до тебя, завидовали мне. А ты какая-то не такая. Необычная ты! – Настя расплылась в невинной улыбке. – Пойдём в театр?

      – Пойдём, – Вика потрепала Настю по плечу, поднимаясь с дивана. – Вдвоём? – она обернулась.

      – А ты хочешь ещё кого-то пригласить? – Настя сложилась пополам, чтобы подняться. Встав, она принялась отряхивать крошки с блузки, поправлять чёрные обтягивающие штаны, которые как влитые сидели на бёдрах.

      – Нет, но если ты хочешь…

      – Я ни с кем не встречаюсь, если ты об этом, – Настя подняла глаза. – А у тебя есть кто-то? – она бросила очередной невинный взгляд в сторону Зельской.

      Земелин улыбнулся. До сих пор общение с Настей концентрировалось вокруг прошлого. Ему пришлось выдумать про себя с три короба, чтобы Настя поверила. Но сейчас речь зашла о делах нынешних. «Что на личном фронте?» – спрашивала Настя, опасаясь и здесь остаться одной.

      – Нет, у меня тоже никого нет, – Григорий растянулся в улыбке до ушей. – Так что я полностью в твоём распоряжении! – он засмеялся, и давно уже ставший привычным девичий смех полился из него весёлой песней.

      Настя просияла от счастья, закружилась по комнате отдыха с пустым пластиковым стаканчиком, окрылённая новыми обстоятельствами.

      Вика Земелина вернулась на рабочее место, продолжила ударными темпами латать дыры в софте, улыбаясь своим мыслям.

      Григорий, не смотря на внимание мужчин, не чувствовал желания заняться хоть с одним из них сексом. Его ориентация не поменялась, ему нравились девушки, он возбуждался, думая о них. Представляя себя с Настей, он становился мужчиной. Мастурбируя по утрам, он становился девушкой Григория, Настей, Викой. Такая путаница в голове часто приводила его в уныние, он чувствовал гомосексуальность такой любви.

      В середине января приключился ещё один казус, который запустил череду коллизий в новой жизни Земелина. Выйдя однажды из офиса, Вика лицом к лицу столкнулась с Игнатом, дежурившим на проходной.

      – Можно тебя подвезти, – промямлил Игнат, и Земелину всё стало понятно без слов.

      «Втюрился! Блин горелый», – мысли мельтешили в голове, пока он готовился дать ответ.

      – Да, – тихо ответил он, внезапно погрустнев.

      Они пошли к мерседесу Игната, стоявшему на стоянке во дворе. Вика послушно следовала за Садовским, семеня сапожками, привыкая к новой роли. Сумочка свалилась с плеча, Вика намотала ремешок на кулак, бурно переваривая неожиданный поворот.

      Они выехали со двора, двинулись в сторону проспекта.

      – В какую сторону едем? – Игнат был напряжён, хоть и не подавал виду. Он улыбался, цедил сквозь зубы ругательства. Соседи в пробках постоянно подрезали, давали повод проявить эмоциональность натуры.

      Вика указывала путь рукой, молчала, как рыба. Ничего не лезло в голову. Хоть убей! Обычно у неё тысяча слов, чтобы пошутить, успокоить,