Двадцать два дня. Из цикла «Кто я?». Маргарита Мартынова

Вы её пугаете сейчас… Ей надо поспать… И вам тоже, дорогой коллега, выглядите вы ужасно…

* * * *

      – Луиза, мой Бог, что творится?

      – Пьер! – графиня д'Оливи поспешила к мужу, шурша юбками. – Да-да, я знаю, ты будешь сердит…

      – Да я не сержусь, я… – граф почесал бородку, подбирая слова. – Я поражен твоему безрассудству! Только я на порог, прислуга давай мне рассказывать эту мрачную историю!

      – Я не могла пройти мимо! Я одного только не понимаю, зачем эта несчастная женщина потащила с собой дочь! И вообще не понимаю, какое отношение она имела к этой забастовке? Если только там был и её муж… – она вздохнула, расправляя шелк на юбках. Платье графини было расшито по последней моде рубежа 18—19 веков.

      – Где они? – спросил граф

      – Девочка со слугами, она как-то боится меня, поэтому находится с горничными… А мать… Она бредит… и…

      – И? – уточнил граф д'Оливи, поймав возникшую паузу.

      – И она в нашей спальне… – графиня прикусила губу с видом напроказившего ребенка.

      Граф молчал две секунды, потом громко расхохотался

      – Доброта Луизы д'Оливи войдет в историю Парижа! Что ты будешь делать, если мать не придет в себя? Как хотя бы её зовут?

      – Девочку Жанной. Но больше я ничего не знаю. Попробую отыскать родственников каких-нибудь…

      В гостиную чеканным шагом вошел дворецкий

      – Графиня, вы ещё вчера просили экипаж на этот час, Карл спрашивает, вы едете или нет…

      – Ой! – она прикусила губу. – Второй четверг месяца! Я же должна навестить мадам Обедьен…

      – Нет. – вдруг сказал граф слуге. – Сегодня графиня не выезжает больше. Пока стражи порядка не успокоят рабочих – никаких выездов, а уж тем более, в те районы. – он взглянул на жену. – Я думаю, мадам Обедьен не сильно обидится, если ты заедешь к ней позднее.

* * * *

      – Мари… – Аннет шепотом окликнула вторую горничную. – Мсье Жан не просыпался?

      – Полчаса назад примерно проснулся. – так же тихо ответила та. – Жером убеждает его в необходимости успокоиться и побриться… Я заглядывала в спальню, мадам спит…

      Аннет кивнула:

      – Я тоже заглянула. Слушай, как ты думаешь, а что если память не вернется к ней?

      Мари шевельнула бровями:

      – Ты спрашиваешь, хорошо это или плохо?

      – Ну, вот представь: она же ничего не помнит. Совсем ничего… Это значит, что…

      – Тихо! Мсье!

      Наверху лестницы показался хозяин дома. Проигнорировав приветствия горничных, он лишь спросил:

      – Жанна не просыпалась?

      – Я пойду ещё раз посмотрю! – сказала Аннет, и быстрее, чем кто-либо успел её остановить, убежала наверх. Назад она вернулась ещё быстрее.

      – Мсье! Мадам Жанна проснулась! Вас просит!

      Все присутствующие обменялись многозначительными взглядами.

      Жанна Обедьен полулежала на подушках и рассматривала все вокруг, когда вошел муж. Они несколько