борьбы хороши против него» – таким был главный тезис «благочестивых» убийц. Выдумать врага, обвинить его в страшных преступлениях, а потом с особой жестокостью уничтожить «злодея», запугивая людей, – таков путь к абсолютной власти, причем, путь, доставляющий удовольствие. Даже если не удавалось найти ни одного более-менее убедительного «доказательства» связи с дьяволом, отсутствие улик не останавливало палачей в рясах. Пусть преступления не было, но ведь теоретически предрасположенный к нему субъект мог, если не совершить, то хотя бы задумать его. Один инквизитор в трактате о пользе своей работы писал: «Нельзя не указать, какую великую услугу инквизиция оказала человечеству тем, что она уничтожила огромное количество ведьм. В течение ста пятидесяти лет были в Испании, Италии, Германии сожжены по меньшей мере тридцать тысяч ведьм. Подумайте лишь! Если бы эти ведьмы не были истреблены, какое неимоверное зло они причинили бы всему миру!» Другой судья вторил ему, рассуждая о «ведьмах», летавших во сне: «Даже если это иллюзия, они, тем не менее, заслуживают смерти, – ибо у них, по крайней мере, есть предрасположенность к подобным деяниям». Точной статистики жертв инквизиции нет, цифры колеблются от десятков тысяч до миллионов. Известно, например, что в Германии, в некоторых регионах практически не осталось женщин – мужчины истребили своих матерей, жен, дочерей… Уничтожали, лицемерно утверждая, что творили свои страшные дела во благо несчастных, пытками и кострами спасая душу «ведьмы» и избавляя ее от связи с дьяволом. Кстати, замечу, если вначале судебные процессы над «ведьмами» находились в ведении церкви, то со временем ими занялись светские власти. Сохранились документальные свидетельства того, как обличенный властью отец отправлял на костер свою дочь, а муж – не угодившую ему жену.
– Арийцы, – процедил сквозь зубы Игор. – По делам видно.
– Почему люди такие плохие? – почти шепотом спросила Ида, а ее глаза уже давно наполнились слезами.
– Люди разные, Ида. Я мог бы рассказать о мужестве, великодушии, прекрасных поступках отдельных людей, которые совершались во все века, но сейчас я говорю о темной стороне души, о том самом дьяволе, который, как и бог, живет в душе у каждого. О тех, кто добровольно принял сторону зла. Инквизиция постепенно сошла на нет, но свято место пусто не бывает. На смену одному злу явилось другое – рабство. Тут уж старушка Европа оказались ни при чем. Чудовищные преступления совершались на американском континенте. На сей раз в роли бесправных жертв оказались люди, имеющие черный цвет кожи. У рабов нет прав. Раба можно купить, продать, пытать, издеваться, убить, делать все, что угодно. Негр – не человек, он даже хуже рабочей скотины, – так считали в гордящихся ныне своими демократическими традициями Соединенных Штатах Америки. Добропорядочные богобоязненные плантаторы, любящие отцы семейства и заботливые матери, трясущиеся над своими чадами, творили зверства, достойные палачей инквизиции, не чувствуя
