Шаровая молния. Иван Черных

не подумал о пристрастии летчиков к этому зелью; а едва Дмитрюков произнес тост «за возвращение, за боевые дела», дополнил: «И за нас. За удачу, за победу и за безаварийность!»

      Пиршество длилось около часа, но и за это время, кто любил спиртное, успел крепко поднабраться. В соседнем зале заиграла музыка, и любители потанцевать устремились туда. За столами остались те, кто еще не созрел до нужной кондиции.

      Соболев повертел головой и позвал Геннадия:

      – Идем, там есть с кем потереться, видишь? – кивнул на соседний стол, за которым летчики Торгачев и Сиволап о чем-то пьяно дискутировали.

      – Не люблю тереться о чужие задницы. Давай лучше в какой-нибудь ресторан завалимся.

      – Точно. И я об этом подумал. В «Земледелец», там же моя Рената работает.

      Николай вылил остатки водки в рюмки.

      – По отходной.

      Выпили и, не привлекая к себе внимания, удалились.

      В «Земледельце» гулянье было в самом разгаре, хотя посетителей в этот вечер было не густо: молодых парней и девушек около десятка – отмечали чей-то день рождения, – четверка усатых кавказцев, пожилой мужчина с молодой, ярко крашенной брюнеткой, не иначе путаной, да два морячка, неизвестно каким штормом заброшенных на Бутурлиновскую землю. Капитаны второго и третьего ранга. Около них и суетилась пассия Николая Рената, мило улыбаясь симпатичному кавторангу.

      Николай понаблюдал за своей возлюбленной и нахмурился. К их столу подошла другая официантка, спросила с улыбкой:

      – Что будем заказывать, мальчики?

      – Позови Ренату, – коротко и не особенно учтиво бросил Николай.

      – Хорошо. – Официантка крутанула округлой попой и удалилась.

      Рената не очень-то спешила на призыв прежнего любовника. Подошла с блокнотом в руках, готовая принять заказ. Поздоровалась.

      Геннадий ответил, а Николай промолчал, набычил шею.

      – Тебя кто-то обидел, Колюнчик? – мило пропела Рената. – Скажи кто, я ему…

      Николай тяжело поднял голову, смерил злым взглядом свою пассию с ног до головы и, сверкнув глазами, выдал:

      – Ты чего вешаешься каждому на шею, как последняя шлюха?

      – Ты что, Коленька?

      – Я видел, как ты улыбалась вон тому морячку.

      – Ну, Коленька, – рассмеялась Рената. – Не думала, что ты такой ревнивый. Эта улыбка морячку стоила двести рэ.

      – А с меня сколько возьмешь? – не унимался Николай.

      – Ну что ты, дурачок. Тебя я сегодня, как и в прошлые разы, обслужу бесплатно. Что тебе и твоему другу принести?

      – Бутылку водки и хвост селедки. Мы уже поужинали. С тобой пришел повидаться. Дуся сегодня работает?

      – Да.

      – Хочешь? – повернулся Николай к Геннадию.

      Тот отрицательно помотал головой.

      – Я очень устал и хочу быстрее добраться до кровати. – Слова Ренаты «эта улыбка морячку стоила двести рэ» воспринялась им как сказанная ему лично непристойность. – И пить больше не хочется, извини. – Встал и направился