Слёзы чёрной вдовы. Анастасия Александровна Логинова

выйти, бросил еще один взгляд на портрет, тотчас обернулся к ним.

      «Вот так преступники и выдают себя… попался, Григорий Романович» – усмехнулся Грегор про себя.

      – Должно быть, и правда Надежда Дмитриевна сказала… – ответил он им неловко.

      Слава Богу, все трое уже подошли к причалу, и Грегор смог уйти от щекотливого вопроса.

      «А они ведь действительно вполне могут теперь подозревать меня в убийстве, – понял он. – И уж Леона-то точно подозревают».

      Грегор подумал, что это и впрямь мог бы сделать его друг… Леон горяч и совершенно безрассуден. У него хватило бы ума затеять «дуэль» с Раскатовым прямо в доме Светланы. И, наверняка, не хватило бы храбрости нести за свой поступок ответственность. Леон обязательно сбежал бы, ежели и правда это он убил Раскатова.

      Разумнее всего Леону было бы покинуть Горки в той же коляске, в которой он явился сюда, но, раз сыщики заинтересовались лодкой, верно считают, что убийца ушел озером… Но это невозможно! Вчера, после того, как они с Максимкой наплавались вдоволь, он сам привязал лодку к причалу!

      Пока Грегор размышлял об этом, сыщики, спрыгнув в лодку, лазили по ее днищу с увеличительным стеклом.

      – Синие шерстяные нитки… – Услышал он от Девятова: тот что-то нашел и показывал теперь начальнику.

      Но Грегор мало их слушал. Он уже бросил взгляд на узел, которым была привязано лодка. И ему мигом сделалось жарко: плохо понимая, что делает, Грегор окончательно сорвал галстук с шеи. Лодка была привязана вовсе не его крепким морским узлом. Кто-то – чужой – и впрямь пользовался ею ночью.

      Глава 8

      Сыщики, повозившись с лодкой еще минут тридцать, наконец, ушли. Грегор не посмел утаить от них, что лодкой кто-то пользовался после него… в самом деле, может, это всего лишь Николай с утра пораньше уже плавал куда-то? Может, и не нужно паниковать?

      Что любопытно, Кошкин и сам допустил эту версию, о чем сказал вслух, а не бросился тотчас обыскивать дом в поисках Леона.

      Грегор, щурясь уже шедшему на закат солнцу, глядел как двое следователей выходят за ворота, когда неожиданно его окликнули с вопросом:

      – Кто это был?

      Он обернулся, не ожидая, что рядом находится еще кто-то.

      Это оказалась Ольга – она даже двигалась неслышно. Тень, как есть тень! Должно быть, Ольга возилась в теплице, потому они ее не видели – зато она, нужно думать, видела все превосходно.

      – Полиция, – ответил ей Грегор. – Мужа Раскатовой застрелили в ее доме.

      – У нас, в Горках? – Все удивление Ольги выражалось в том, что она чуть-чуть приподняла бровь. Она даже интонации не сменила, лишь отвела взгляд и, судя по всему, задумалась. А потом выдала: – Это, конечно же, Светлана Дмитриевна сделала. Право, другого от этой женщины ожидать не следует. А от нас-то они что хотели?

      Грегор поморщился, слушая это; он и раньше знал, что Ольга недолюбливала Светлану и всячески порицала ее за образ жизни. Но как можно делать такие заявления?

      – Это тебе все уже ясно, дорогая сестра, а следователи лишь