Порри Гаттер и Каменный философ. Андрей Жвалевский

кивнул и продолжил вылизывать тарелку. Гаттер удивленно уставился на малоаппетитное зрелище.

      – Я договорилась с МакКанарейкл, представляешь? – сказала Пейджер. – Он будет с нами… ну типа… учиться. Короче, будет с нами. Мы ведь в ответе за того, кого… ну понятно. Надо будет только его расклеить.

      Порри поковырялся в овсянке, посмотрел на дубля и вдруг заволновался:

      – Мер, помнишь, на распределении ты начала говорить, что в поезде к нам заявился не настоящий четверокурсник. А кто же это был?

      – Я не знаю, – посерьезнела Мерги. – Но ты на всякий случай один не ходи.

      Бубльгум поднялся и постучал ложкой по Кубку Первертса, сменившему Колпак на подставке для цветов.

      – Коллеги! Прежде чем вы приступите к десерту («Десерт?», – удивился Порри. – «Компот», – пояснил Сен), послушайте небольшое объявление. Начиная с этого года, первокурсники будут проводить сентябрь и половину октября в Напотэйтоу. Отъезд завтра утром. Приятного аппетита.

      В зале недоуменно зашушукались.

      – Нет, только не это, – простонал Аесли, – отец же говорил, что в Напотэйтоу будут отправлять только со следующего года!

      – Что это такое – Напотэйтоу? – Мергиона непонимающе смотрела на Сена. – И что мы там будем делать?

      – Картошку копать, – тоскливо вздохнул Аесли.

      Пейджер задумалась, посмотрела на своего декана, захохотала и несколько раз хлопнула в ладоши.

      – Ай да МакКанарейкл! Теперь все понятно.

      – Что понятно? – спросил Гаттер.

      – Почему нам разрешили оставить дубля.

      – Почему?

      Мергиона пододвинулась к Порри и загадочно прошептала:

      – Так ведь Напотэйтоу.

      Глава 7

      Напотейтоу

      Кряко добавил щепотку печени единорога, осторожно дунул на получившуюся смесь и сделал шаг назад, любуясь получившейся стенгазетой. Строго говоря, стенгазетой это назвать было нельзя, потому что радужная картинка висела не на стене, а прямо в воздухе, но все остальное было на высоте: название «Чистая сила», передовица «Маг – это от слова „могу“», фельетон о плохой дисциплине Оливье Фореста и его дружков, а также карикатура, бичующая ночные гуляния и драки на дискотеках.

      Основную часть газеты занимали четыре колдографии под лозунгом: «Держим равнение на этих!».

      В свое время Кряко немало поломал голову над подписями к портретам. Написать под Порри «Обожаемый симпампунчик!!!!!» не позволили члены редколлегии – неразлучные Грэбб и Койл. «Лучший передовик» было бы просто враньем. Поэтому Малхой решил ограничиться нейтральным «Наша гордость».

      В первом номере газеты присутствовала только физиономия Гаттера, но разъяренный Порри пригрозил перебить Малхою все очки (это было обидно, но терпимо) и перестать с ним разговаривать (а вот этого Кряко не перенес бы). Пришлось расширить круг «этих», добавив ближайшее окружение кумира.

      Под портретами Мерги и дубля (который уже отзывался на имя Дубль Дуб) Малхой аккуратно вывел «Лучшая