Убит поэт. Ищите кота. Литературный детектив. Любовь Сушко

башне, она будет заключена тут, вот только надежды на то, что ее кто-то освободит не было никакой. Поэт пытался криво шутить и рассказывать о том, сколько и где он собрал благодарностей, как необходимо его творчество всем 150 миллионам наших граждан. Говорил, что его держали взаперти всякие умники, но он вырвался, добрался до них, и в дальнейшем его никто не остановит тоже. Но это было полбеды, беда началась, когда зазвучали те самые стихи, человека, трудившегося на трех работах, чтобы все это за свой счет, естественно явить миру.

      – Они все меня отвергали, но где теперь они, канули в Лето, а где я- на вершине Эльбруса, или Карпат.

      Страшно волнуясь, Василий забыл, где у греков располагались боги, и где были поэты, тоже успел позабыть, вот потому про Эльбрус и ввернул для красного словца. Говорили, что это самая высокая гора в мире, значит, именно туда ему и надо.

      Марго хотела что-то сказать в тот момент, чтобы как – то прекратить этот словесный понос, ну нельзя же такое слышать, и почему молчат все остальные. Они что глухи и слепые, стихов никогда не слышали, поэтов не видели?

      Но в тот момент кот потерся о ее ногу, и она так обрадовалась тому, что рыжий плут все-таки вернулся, и она сможет с его помощью вырваться из этого звездного тупика, что слова потонули где-то в ее душе. Она что-то сказала коту, встретившись с осуждающим взглядом поэта, не понимавшего как можно говорить в тот миг, когда он им читает свои уникальные творения.

      Если бы Василек в тот момент замолчал и закончил встречу, может быть на этом бы все и закончилось. Но он только разошелся, ему столько всего еще нужно было им сказать. И тогда Марго не выдержала, убедившись, что кот рядом, она и махнула рукой, решив остановить его на середине текста.

      – Довольно, может остальные глухие, но меня слухом бог не обидел, хватить нести полную чушь, это не стихи, мил сударь, это черт знает что и избавьте нас от своего общества немедленно. Я не позволю вам издеваться над поэзией, найдется и без вас немало тех, кто все это творит, не желаю слушать.

      Поэт замер, поперхнулся и закашлялся так, что мог бы и упасть замертво. Но Марго не унималась. Ей, наверное, и хотелось, чтобы он упал да помер, не иначе, никакого сочувствия к живой душе. Только живой ли, вот в чем был главный вопрос. Она готова была свидетельствовать в суде, что не было у него никакой души, даже мертвой.

      – Я не знаю, кто вас в какие писатели принял, но это чудовищная графомания, как не стыдно вам с этим идти к людям. Замолчите немедленно.

      Она поднялась и топнула ногой.

      Марго и сама не поняла, что в тот момент, она вместе с котом исчезла из Звездного тупика, не поднялась, не направилась к двери, до которой было довольно далеко, а именно исчезла, оставался только пустой стул во втором ряду там, где она сидела минуту назад.

      Поэт решил, что мгновения его позора закончились, но он ошибся, потому что остальные слушательницы тоже стали подниматься