Цветок. Сборник эротических рассказов. Maxime

мазками. Горячий рот сливается с членом, становится его продолжением. Туда я кончу – в горячую страстную плоть, желающую вытянуть из меня струйку спермы.

      Язык Татьяны Валерьевны бьётся об головку, губы находят продолжение в продольном скольжении, накатывающие волны удовольствия становятся короче, сливаются в один бесконечный прилив. Этот взрыв мозга не сравнить ни с чем. Татьяна Валерьевна высасывает из меня оргазм. Почувствовав, что я вздрагиваю, она плотнее сжимает губы, активнее работает языком и рукой, стягивая губами все незабываемые моменты моей жизни в бесконечные секунды найденного смысла.

      Как же невероятно прекрасен её рот. Эта сказочная женщина глотает мою сперму. Татьяна Валерьевна любит меня! Она лишила меня девственности. Ей нельзя любить меня, но она пошла на преступление ради меня. Она открыла меня, открылась мне, доверила мне свою честь, душу. Она отдалась мне за искромётную секунду, стоя возле двери, потому что любит. Она нарушила закон, потому что любит. Потому что любит, любит меня! Теперь я знаю это наверняка.

      Как же несправедлив мир, в котором нельзя любить, в котором мы связаны по рукам и ногам отношением долга и чести, обстоятельством возраста и роли в сценарии.

      Какая же она классная, наша классная. Татьяна Валерьевна – только она способна любить так сильно, чтобы поставить на чашу весов всё, что есть в жизни – семью, работу, честь, отношения – ради одного счастливого момента бытия – этого прикосновения к любимому.

      (На момент описанных событий главному герою уже исполнилось 18 лет.)

      Знакомство с мамой

      У меня особое, трепетное отношение к маме моей жены. Настю она родила в восемнадцать, в тридцать вышла замуж, но не долго музыка играла. Уже через три года она развелась по собственной инициативе. Судя по рассказам Насти, мама часто меняла любовников, чуть ли не каждые год-два. Когда мы познакомились, Екатерине Андреевне исполнилось тридцать восемь лет, но выглядела она ничуть не хуже своей двадцатилетней дочери. В некотором смысле она выглядела даже лучше, одевалась что-ли ярче и сексуальнее. То на ней шорты короткие в облипку и сиськи под кофточкой колышутся, то она ногти накрасит и стразы наклеет, то фенечек понацепляет и временную татуировку на копчике выведет так, что потом светится всё между шортиками и маечкой. Но главное: Настя как две капли воды была похожа на свою маму. Как минимум фигурой и волосами. Черты лица, конечно, у Екатерины Андреевны были постарше и грудь побольше. Но в ту ночь, когда Настя вышла в туалет и подстелила под меня свою маму, я ни о чём не догадывался. Судите сами: обе обладали фигурой «песочные часы». Узкая талия, широкие бёдра и плечи. У обеих длинные распущенные волосы, каштановые, густые. Обе ходили в темноте на цыпочках и ложились спиной к партнёру. Настя ловко всё рассчитала: завела меня, я только воткнулся, как она уже шепчет:

      – Я на две секундочки, – и бежит на цыпочках в туалет.

      Две секундочки в туалете, шум воды, и вот моя невеста скачет назад, опять же на цыпочках. Ложится ко мне спинкой и притягивает