Телепорт. Стивен Гулд

перевернулся на бок.

      Библиотека… Вдруг там решат протереть верхние полки? Никто не удивится, обнаружив в пыли мои следы?

      Я попробовал глубоко дышать. Не помогло. Я попробовал считать обратно от тысячи, но перед мысленным взором возникли бесконечные стопки денег. Казалось, пятьдесят тысяч долларов в нейлоновой сумке ожили и дергают меня из-под кровати. Черт подери, это же просто бумажки в сумке! Я взбил подушку, улегся и плотно закрыл глаза.

      Целую вечность спустя я вздохнул, сел, обулся и прыгнул в библиотеку.

      Когда я протер последнюю полку в библиотеке, в окнах забрезжил рассвет. Лишь тогда я положил тряпку на место, прыгнул в бруклинский отель и заснул.

      – Какие часы ты хочешь?

      – Чтобы показывали время в разных часовых поясах. И чтобы с будильником, и чтобы водонепроницаемые, и чтобы стильные, но без вычурности. Чтобы, когда нужно, выглядеть стильным и элегантным, но и не получать за них по голове в неблагополучных районах.

      Продавец засмеялся. У него была короткая борода, а на голове – ермолка, круглая шапочка, которую носят евреи. Я такие видел только по телевизору.

      – Чувствуется, ты как следует все обдумал. Сколько ты готов выложить?

      – Цена не важна, главное, чтобы часы отвечали моим требованиям.

      Дело было в бутике на Сорок седьмой улице, торгующем электроникой и ювелиркой. Сюда я сразу и направился – прыгнул в метро у Центрального вокзала, оставшиеся шесть кварталов прошел пешком.

      Продавец достал с витрины три модели часов.

      – Все три твоим требованиям отвечают – и как будильник работают, и время в разных часовых поясах показывают. Вот эти самые дешевые, за пятьдесят пять долларов девяносто пять центов.

      – Не очень стильные, – сказал я, взглянув на товар.

      – Ну да. – Продавец кивнул, соглашаясь со мной полностью. – Две другие модели куда элегантнее. Вот эти, – он показал на часы с золотистым металлическим корпусом и металлическим же золотисто-серебряным ремешком, – стоят триста семьдесят долларов. Сейчас на них акция, отдаем за двести девяносто пять. А вот эти, – продавец показал на третью модель – на тонкие часы с ремешком из кожи ящерицы, – не такие броские, как вторая модель, но корпус у них из позолоченного серебра, а у этих, – он поднял модель с золотистым браслетом, – из анодированной нержавейки.

      – Сколько они стоят? – спросил я, ткнув пальцем в изящную модель.

      – Тысячу триста девяносто шесть долларов тридцать пять центов, – с улыбкой ответил продавец.

      Я аж глаза вытаращил. Продавец стал убирать дорогие часы на витрину.

      – Обожаю наблюдать за реакцией покупателей, когда называю им цену. Вообще не понимаю, зачем мы продаем эту модель. Мы же не на Пятой авеню.

      – Беру их! – объявил я, поднимая руку.

      – Да? Вот эти? – Продавец потянулся за броскими золотистыми часами.

      – Нет, вон те, за четырнадцать сотен. С налогом сколько получится?

      Я на миг задумался,