Нет имени страшнее моего. Кирилл Берендеев

казалось, куда уж хуже? Его стража перебита слугами главного советника и астролога, вырезана под корень. В Тайном замке не осталось ни одного человека, связанного с начальником стражи. Месяц – слишком мало, чтобы успеть завести серьезные знакомства, а те, что имелись… Наверное, советник прав, когда говорил о Хандоге, как о преданном до мозга костей человеке императора, готового за него жизнь положить – и в итоге положившего. Вместе с остальными, попавшими под руку охранителями, мешавшими осуществлению исполинского замысла, и скорее всего, совершенно случайно вмешавшимися в него.

      Что говорил советник: ах, да – про то, что стражи, подбиваемые Хандогой, поднялись против нового императора, восстали, почему и оказались в убиенном меньшинстве – вместе с евнухами и прислугой женской половины. Абаим на каждом из своих подчиненных насчитал не менее четырех ударов кинжалом – убивали не просто наверняка, но показательно, чтобы и слепому, и убогому стало очевидно, чего стоит новый господин, начальник стражи, нареченный заговорщиками императором. Воистину слепой и убогий, теперь один в Тайном дворце, ставшем для него ловушкой, в которую не просто сам забрался, но и еще и петлю на своей шее для удобства ловцов затянул.

      Он молчал, подавленный. Глядел на собравшихся плотным кольцом вокруг него, убеждавших, улещивающих, успокаивающих. Но понял только одно: сейчас его убивать не станут. А может, и вовсе сохранят жизнь, ежели будет вести себя правильно. Ведь они… Что говорить, главный советник уже чувствовал себя хозяином, разъясняя Абаиму новые порядки, а вместе с тем, давал распоряжения своим людям. Слуги Цвыля мельтешили, встревая в редкие вопросы бывшего начальника стражи, этой самой стражи и всего прочего лишившегося, что-то уточняя, переспрашивая, влезая без повода, еще и еще раз ставя государя на отведенное тому место посаженного шута.

      Позади что-то треснуло, ухнуло – ах, да, астролог ведь поджег храм. Сейчас он вспыхнул весь, разом. Вокруг столпилась охрана звездочета, с удовольствием разглядывающая пожар и неспешно переговаривающаяся меж собой. Кто-то держал еще в руках рукописи из библиотеки – астролог приказал вынести все самое ценное, а то, в чем ему не было нужды, уничтожить со всем тщанием. Артефакты, коими повелевал император, находились в руках слуг или самого почтенного Сабанея. А вот станет ли пользоваться ими их господин, тот еще вопрос. Ведь государей ныне, Абаим оглянулся, как самое малое, трое. Это если не считать Заварзу. У Абаима сложилось впечатление, что и храм подожжен не случайно, ведь младший генерал в городе один, его войско осталось на кораблях, горящий храм, чей черный дым поднимается высоко в небеса, прекрасный знак для тех, кто находится за пределами города. Знак того, что все завершилось удачно. Войскам можно сходить на берег без боязни.

      – Господин изволит принять послов? – поинтересовался советник. Абаим взглянул на него, не сразу поняв, о чем идет речь. Ах да, послы Сакара и Твело. Он покусал губы, затем медленно кивнул, мотнул головой. – Мне