Рязанский сказ. От Мурома до Рязани. Борис Глимханович Сафин

гостей на большую площадь с фонтаном. Толпа жалась к фонтану, пытаясь надышаться воздухом с прохладным мокрым туманом. А вокруг кружились «пришельцы» в ярких кичках с ленточками, в белых сарафанах, в поневах на четыре ярга.

      – Пряники маковые! Пряники мятные! – краснощекие красавицы, то снимали с шеи связки бубликов, то опять забрасывали их за спину, – Бублики для чаю! Бублики для душевного разговору!

      – Калачи! Муромские манящие, к беседе зовящие! Налетай честной народ – урожайный нынче год! – молодки – красавицы кружились вокруг фонтана, завораживая своими шутками – прибаутками «обезумевший» от жары и ярмарочного шума народ.

      – Народ больше туда идет, вниз, – Любаша с грустью посмотрела на быстро опустевшую упаковку от мороженного, – Пойдем, а то нас эти молодухи скоро заставят забыть о диете.

      От площади дорога пошла вниз, к белому монастырю, из-за которого сверкала излучина Оки. На площадке, в небольшом парке монастыря разворачивалось театральное представление. Молодая княгиня просила Илью Муромца заступиться за Владимира, Красно – Солнышко и за Русь Великую от царя поганого Калина. Илья Муромец, выставив вперед меч и строго глядя на народ Мурома и его гостей, молвил:

      Я иду служить за веру христианскую

      И за землю русскую,

      Да и за стольный Киев град,

      За вдов, за сирот, за бедных людей

      И за тебя, молодую княгиню, вдовицу Апраксию,

      А для собаки-то князя Владимира

      Да не вышел бы я вон из погреба…

      Народ Мурома отшатнулся, опасливо поглядывая на грозный меч. Только Виталий Елохин не испугался: «Что ты можешь сделать мне этим ножичком?» – подумал Виталий и смело сделал шаг вперед: «Я в Афгане этих Калинов по горам гонял! Чтобы здесь только русским духом пахло! А не их вонючим зельем».

      – Виталик! Отойди назад, – Борис потянул Виталия за рукав, – Не ровен час заденет тебя богатырь карачаровский, кто машину домой поведет?

      – Да я так, заслушался. Хорошо играют. Из театра, наверное.

      – Согласен. Играют хорошо. Вот только неувязочка: Княгиня Апраксия не могла быть вдовицей. Ведь муж Владимир живой стоит рядом. Если, конечно, она не была женой брата.

      – Смотрите! Лодка какая большая, – Любаша показала в глубь парка, – Пойдем посмотрим.

      – Идите, я потом.

      В глубине парка, из-за раскидистого дерева, выглядывала голова неведомого зверя: толи лошадь склонила голову, толи голова птицы вытянула шею. Голова венчала большую лодку с веслами по бортам. Нижняя часть была выдолблена из цельного дерева, верхняя часть набита тонкими досточками. Из-за досточек выглядывали три мачты без парусов.

      – Ладья. VI – век, – медленно прочитала Катя, – Где же они такое огромное дерево нашли?

      – Метров пятнадцать – двадцать будет. В Муромских лесах это не трудно найти. Петр Великий не зря в этих краях корабельный лес ценил, – Борис постучал по борту, –