Печальная история братьев Гроссбарт. Джесс Буллингтон

возможностей, когда он вдруг вспомнил, что там лежат и человеческие тела.

      Гегель тихонько застонал, но совесть мучила Гроссбарта не из-за пролитой крови, а из-за того, что братья поленились сразу обыскать мертвецов. Воображение рисовало ему у каждого пояса по кошелю, набитому монетами, которые теперь глотали или растаскивали по своим логовам безмозглые звери: новые ботинки и штаны тянут в темные ямы, перстни и браслеты катят в крысиные норы. Гегель бросился было вниз по дороге, но без серебристого света луны даже острые глаза и верные ноги не смогли бы провести его по коварной тропе. Поэтому он сел в стороне от костра и прислушался к звукам движения на склоне горы. За несколько часов Гегель ничего не услышал, поэтому нежными пинками разбудил брата и улегся у костра.

      Манфрид проснулся на рассвете и обнаружил, что Гегель мирно похрапывает рядом. Угли в костре покрылись золой и пеплом. Значит, этот лентяй последний раз подбрасывал дрова много часов назад. Прошептав проклятье, Манфрид подобрался к брату, опустился на колени и приложил губы к уху Гегеля.

      – ПОДЪЕМ! – завопил Манфрид так, что подпрыгнул не только брат, но и конь.

      – Что?!

      Гегель откатился и вскочил на ноги, а затем стал недоуменно оглядываться по сторонам.

      – Спишь на посту, – покачал головой Манфрид. – Стыд какой.

      – Это кто спит на посту? Я тебя разбудил, ублюдок! Это твоя вахта!

      – Врешь, ты задремал на своем дежурстве.

      – Я тебя ногой пнул, козел бородатый!

      – Когда это?

      – Когда моя вахта закончилась!

      – Гм-м-м, – протянул Манфрид и принялся жевать бороду, смутно припоминая, что во сне действительно получил ногой под ребра, но не проснулся. – Что ж, выходит, никто из нас не виноват.

      – Не виноват? Ты не вставал, что ли? Какого черта, братец, ты и виноват – с ног до головы.

      – А ты бы проверил, что я проснулся, – проворчал Манфрид, но затем просветлел. – Да и хер с ним, Гегель, о чем мы говорим? Нас добро ждет под горкой!

      Перехватив по куску зажаренного мяса, оба наперегонки пустились вниз по дороге, пока не достигли места вчерашней схватки. Ночные падальщики оставили львиную долю братьям, которые скрупулезно свалили в кучу посреди тропы все сколько-нибудь ценное. После краткого совещания они спустились по извилистой дороге до того места, где упокоился Бертрам, который скатился вниз по склону вместе с лошадью. Вопреки ожиданиям тот оказался жив, хотя сломанный позвоночник едва позволял ему говорить.

      – Гросс… – прошептал он разбитыми губами. – Гросс… барты…

      – Ага, – подтвердил Гегель, – это мы.

      – А ты крепкий, да? – удивленно проговорил Манфрид.

      – У… – выдохнул Бертрам. – Блюд. Блюд.

      – Что-что? – нахмурился Гегель, почуявший, как в воздухе запахло оскорблением.

      – Блюдки, – пробулькал Бертрам, потому что Манфрид для пробы надавил ему на грудь каблуком. – Ублюдки.

      – Ну,